"Сергей Баландин. Еврейский вопрос - взгляд очевидца изнутри " - читать интересную книгу автора

романтизм) приходится примерно на конец XIX-го века. Это было своего рода
реакция на крушение идеалов Просвещения и последовавших за ним революционных
процессов. В противовес трезвому реализму, дискредитированному антигуманной
сущностью капиталистических и бюрократических отношений, стали создаваться
мифы о народной душе, якобы чистой и бескорыстной, о древних корнях
национальной культуры, якобы имевшей когда-то свой "золотой век", о якобы не
знавших современных пороков патриархальных устоях и их полной гармонии с
природой. Однако если мы объективно посмотрим на историю, обратимся к
подлинным документам тех золотых национальных веков, мы нигде не найдем ни
одного подтверждения об этих будто бы существовавших идиллиях. Наоборот, мы
услышим вопль от беззаконий, алчности и жестокости власть предержащих,
погрязших в разврате и пошлости, их постоянных междоусобных войн, плач
избиваемых младенцев и стариков, вой звериного варварства так называемого
"простого народа". Где мы видим в Библии хоть одно свидетельство о культуре?
Там даже и слова такого нет. Впрочем, пардон, один раз оно все-таки там
употребляется. В книге Бемидбар (Числа 32:14), на иврите написано "...тарбут
анашим хатаим" - переводится как "отродье грешников, восставших вместо отцов
своих". В современном иврите "тарбут" означает культура, и где-то в высшем
смысле Библия права, настоящая культура - это и есть не что иное, как бунт,
и уж никак не совокупность красивых манер "правильного" поведения, как
думает современный обыватель.
Короче говоря, тогда у народа "болела голова" о чем угодно, только не о
культуре и не о самобытности своей национальной идеи. Особенно
денационализированы были евреи. Их диаспора полностью устранила
необходимость не только своих этнических особенностей, но даже и языка. Это
воистину был народ-класс, чьи многочисленные общины сплачивал классовый
интерес - обогащаться за счет других. Даже их религия (Талмуд) стала служить
классовым целям и трактовалась по-ленински: "Галаха не догма, а руководство
к действию". В конце концов, все заповеди свелись к одной - беспрекословному
подчинению лидерам общин. Только под влиянием народнических утопий XIX-го
века, наиболее просвещенные из евреев впервые стали задумываться о своей
национальной культуре.
Как только евреи стали входить в культурную жизнь стран их проживания,
еврейский вопрос приобрел еще большую остроту, усугубившись конфликтом
культурным. Теодор Герцль писал по этому поводу: "Наш теперешний
антисемитизм ни в коем случае не должно смешивать с ненавистью и враждой к
еврейской религии, наблюдавшимися в прежние времена. <...> он (антисемитизм)
является следствием эмансипации евреев <...> Не будучи по закону
эмансипированы в тех странах, где мы жили, мы в наших "гетто" превратились
странным образом в какой-то средний класс, явившись вместе с тем для всех
остальных сильными конкурентами, внушающими ужас" [2].
Короче говоря, наши "культурные" демагоги, заговорив о "культурной
самобытности" подлили только масло в огонь вражды между народами. Конечно,
борьба за власть, за место под солнцем, за хлеб насущный никуда с
исторической арены не исчезла, но приобрела еще фон некоей фобии, будто цель
всех преследований - навязать другому свою "культуру", будто народы спать не
будут с сознанием, если по соседству с ними живет кто-нибудь некультурный!
Но поговори на улице с кем-нибудь о культуре, тебе могут и врача вызвать.
Народ и культура? Разве эти понятия совместимы?
Впрочем, все зависит от того, что подразумевается под этим термином.