"Дмитрий Михайлович Балашов. Отречение (Роман) (Государи московские; 6)" - читать интересную книгу автора

всего с тремя спутниками, окруженный русскою обслугой из плечистых
владычных служек, которым, казалось, стоит только скинуть подрясник да
вздеть бронь - и станут из них добрые воины. Жонок, на что надеялись было
татары, им не прислали тоже.
Впрочем, главный урусутский поп принял посла не стряпая, в тот же
день ввечеру. Посол, приосанясь, уселся в предложенное кресло, как был - в
шапке и меховой расстегнутой шубе. Митрополит в высоком головном уборе с
ниспадающими на грудь вышитыми концами и с узорною, усыпанною
драгоценностями панагией и золотым крестом на груди сидел прямь посла в
своем кресле, которое, как приметил татарин, было чуть выше поданного ему.
Посол неплохо ведал русскую молвь, и скоро Алексий знаком удалил
толмача из покоя.
- Тебе поклон, бачка! От царя Авдула поклон и от гургена Мамая!
Алексий молча склонил голову. Внимательно просквозил взглядом
татарина. Произнес, помедлив, несколько незначащих приветственных слов.
Вот тут и был удален из покоя толмач-переводчик.
Посол рысьим взглядом беззастенчиво озирал тесовые владычные палаты,
иконы и кресты, оценивая на глаз стоимость дорогого металла, янтарные
гладкотесаные стены, сложенные из толстых сосновых стволов, резную утварь.
- Обижаешь царя, бачка! Нехорошо! - молвил посол, едва только они
остались одни. - Законный хан - Абдулла! Царицы с ним. Орда с ним! Зачем
Мураду даешь серебро?
- Хан сидит в Сарае! - помедлив, ответил Алексий.
- Абдулла правильный хан! - крикнул посол, ударив кулаком по
подлокотнику креслица. - Мурад - Кок-Орда! Он не наш!
Алексий молчал, разглядывая посла и думая сейчас о том, насколько еще
хватит сил у ордынцев удерживать Русь в повиновении.
- Слушай, бачка! - посол наклонился к Алексию, понизил голос,
вкрадчиво заглядывая в глаза этому непонятному для него служителю русского
бога. - Ты лечил Тайдулу, а Мурад - брат ее убийцы! Кок-ордынцы погубят и
нас и вас! Царицу резал, тебя, бачка, зарежет! О-о-ой, Мурад! Народ, земля
против, степ против!
- Хану надобно русское серебро, - нарушил наконец молчание Алексий и
покачал головою. - Не ведаю, как и быть!
- Абдулла дает тебе ярлык, твоему князю ярлык! - посол даже
рассмеялся, так просто казалось ему то, чего упорно не понимал русский
поп. - Сядешь Владимир, шлешь выход хану Абдулле, верному хану!
Алексий продолжал глядеть на посла, не поведя и бровью.
- А что скажет Мурад?
- С русским серебром Мамай разобьет Мурада! - нахохлясь, возразил
посол. - В Сарае будет Абдулла! Мамай посадит Абдуллу!
- Мамай не может ручаться за хана... - начинает Алексий осторожный
торг. Но посол неосторожен и рубит сразу:
- Правит Мамай!
- Он не Чингизид! - возражает Алексий.
- Ты тоже не князь, а правишь! - взрывается посол. Они одни в покое,
и можно не выбирать слов. Алексий смотрит ему в глаза и говорит медленно и
внятно:
- Предок Мамая, Сечэ-Бики из рода Кыят-Юркин, был убит Чингисханом, и
с тех пор Кыяты всегда были врагами Чингизидов. Иные из них уходили к