"Сруога Балис. Лес богов [H]" - читать интересную книгу автора

признанной когда-то культуртрегером, стала в середине XX века лагертрегером
(от немецкого глагола "tragen" - нести) в самом широком смысле слова.
Творчески совершенно оскудевшая гитлеровская Германия несла завоеванным
краям наивысшие блага своей культуры - лагерь да барак.
В самой Германии расплодилось великое множество лагерей всякого рода:
военные, спортивные, молодежные лагеря, лагеря для отдыха и политического
времяпрепровождения, трудовые лагеря рейха, для репатриантов, для дезертиров
и ссыльных, лагеря для жителей разбомбленных городов, отборочные и
пересылочные лагеря, рабочие лагеря, для интернированных, для военнопленных
и т. д. и т. п. И среди всей этой системы лагерей появившейся в Германии с
приходом к власти фюрера, первое место заняли концентрационные лагеря -
венец, украшение, гордость гитлеровской культуры. Несмотря на кажущееся
многообразие, их роднила общая цель - уничтожение явных и тайных врагов
Германии, а особенно врагов нацизма, истребление элементов, неугодных
высокопоставленным фашистским чинушам. Концентрационные лагеря во главе с
Дахау были предусмотрительно закрытого типа, а это значило, что живым оттуда
никто не выходил. Недаром их и окрестили "Vernichtungslager" - лагеря
уничтожения.
Пока Гитлер владычествовал только в Германии, в лагерях убивали немцев.
Их уничтожали сотнями тысяч, - истинного числа погибших так никто и не
знает. Когда фюрер принялся хозяйничать в чужих странах, немецкие граждане
вздохнули с облегчением: рынок смерти расширился.
Лагеря росли, как грибы. Дахау, Ораниенбург Бухенвальд Маугхаузен Гусен
Гросс-Розен, Равенсбрук, Флоссенбург, Освенцим - и это только наиболее
известные. По количеству "населения" они напоминали города со своими
филиалами и фабриками, со своими законами и правом, со своей моралью не
нашедшей в иных местах практического применения, со своими партиями и
партийными распрями со своими обычаями и житейской мудростью. В конце 1943
года по строгости режима немецкие концентрационные лагеря были разбиты на
пять категорий. К первой относился Дахау. Он считался наиболее
фешенебельным, самым гуманным, короче говоря, служил целям репрезентации.
Его неоднократно навещала комиссия международного Красного Креста. Он был
своеобразным пропагандистским козырем. В Дахау сидели многие английские
американские и французские граждане, с которыми приходилось обращаться
иначе, нежели с жителями средней и восточной Европы.
Самым гнусным лагерем четвертой категории был Маутхаузен с его филиалом
Гусеном. Лагеря пятой категории находились за границами Германии, главным
образом в Польше, как например Майданек. Они до конца оставались закрытыми
лагерями смерти.
Лес Богов официально именуемый Шгутгофским концентрационным лагерем
определенного лица не имел. В нем хитроумно переплетались различные
особенности всех лагерей от первой до пятой категории. Самый тяжелый период
его жизни длился с 1939 до конца 1942 года. Немецкая армия триумфальным
маршем шагала по Европе, и мысль о поражении казалась эсэсовским молодчикам
смешной нелепостью, могущей прийти в голову только сумасшедшему. В те
времена и Лес Богов был лагерем закрытого типа. До конца 1942 года этот
прожорливый лагеришка проглотил свыше двадцати тысяч человек, из которых
восемнадцать тысяч были тем или иным способом уничтожены. Оставшиеся две
тысячи были частично водворены в другие лагеря, часть влачила жалкое
существование на месте. Общей участи избежали единицы. Им была дарована