"Мэри Бэлоу. Настоящая любовь " - читать интересную книгу автора

Когда-то с матерью они жили на самой вершине. Он обернулся и посмотрел
наверх, но так и не разглядел вершину. Он не станет подниматься туда. То
место ему не хотелось видеть.
Но стоит ли сегодня идти дальше? Он задумался. Ферма Тайгуин еще не
была видна, зато в поле зрения возник другой фермерский дом, каменный, с
аккуратной черепичной крышей. А когда Герейнт видел его в последний раз, дом
был крыт соломой. Герейнт на секунду задумался. Мистер Вильямс. Имя
вспоминать бесполезно, скорее всего он никогда не знал его. Это был огромный
человек грозного вида. И тем не менее иногда, встречая Герейнта на тропе, он
запускал руку в карман и вручал ему монетку. Однажды, когда мистер Вильямс,
должно быть, направлялся на рынок, он отдал мальчику пучок репы и велел
отнести матери. А когда Герейнт помчался прочь, унося свое сокровище, он
после недолгого раздумья опять подозвал его и добавил два больших коричневых
яйца.
У мистера Вильямса была маленькая дочь, которая, завидя Герейнта,
обычно убегала и пряталась, хотя он помнил, что раз или два она робко
улыбалась ему из-за юбок матери.
Ферма Вильямсов теперь принадлежит ему, подумал граф Уиверн. Как и
ферма Эвансов, да и все остальные фермы, которые он сейчас видел со своего
наблюдательного пункта, сколько глаз хватало. Возможно, он зайдет сейчас к
Вильямсам, а потом вернется домой. Ему вовсе не хотелось видеть Марджед. И
все же ноги, как оказалось, не подчинялись его голове, потому что пронесли
его мимо короткой тропинки, ведущей к каменному дому, и увели в гору.
Поэтому десять минут спустя он очутился у знакомых ворот, стоя за
которыми можно было разглядеть и двор, и фермерский дом. Ферма Тайгуин
совсем не изменилась, Герейнт даже на секунду растерялся. Таких старинных
домов в Англии ему видеть не приходилось. Это было длинное, приземистое
строение, с одним входом, в большей части располагались жилые комнаты, в
меньшей - коровник. Люди и животные ютились зимой под одной крышей,
разделенные лишь сквозным коридорчиком от парадной двери до черного хода.
Дом был крыт соломой и побелен. Он никак не свидетельствовал о
благосостоянии хозяев. И тем не менее в нем все сияло чистотой.
Такое впечатление сложилось у Герейнта в первую секунду. У него не было
возможности постоять подольше и рассмотреть все как следует. Но на этот раз
его прервал не пинок. Во дворе он заметил женщину. Марджед, должно быть,
кормила одну-единственную свинью в загончике. Ему показалось даже, что она
замешкалась там, чтобы поговорить с животным или приласкать. Но возможно, он
ошибся. Возможно, она окаменела потому, что заметила его у ворот.
Он открыл ворота и оказался на чисто выметенной тропинке, ведущей мимо
овощных грядок, пока пустых. Зашагал по двору.
Она не двигалась. На ней было простое, выгоревшее платье с большим
передником. Ни накидки, ни шляпки, несмотря на прохладный ветер.
Светло-каштановые волосы убраны с лица в простой узел на затылке, но
несколько прядей выбились и развевались на ветру.
Она была высокого роста, какой он ее помнил, с хорошей фигурой. И все
той же гордой дочерью священника. Она стояла, выпрямив спину, вздернув
подбородок, с бесстрастным лицом.
Поэтому он сразу понял, что она не забыла. В восемнадцать лет он был
несчастным, неуверенным, сбитым с толку мальчишкой, который все еще не нашел
своего места в жизни. Ему наконец разрешили вернуться домой, когда умерла