"Мэри Бэлоу. Любовная соната ("Идеальная жена" #3) " - читать интересную книгу автора

- Просто маленький подарок. Я купил их в Йорке по дороге обратно.
Это были сережки с бриллиантами и изумрудами.
- Мне показалось, что они подойдут к браслету, - добавил он.
- Да, - ответила она, прикасаясь к одной сережке кончиком пальца. - Да,
подойдут.
- Ну вот, - сказал он, снова поворачиваясь к дверям. - Не буду отнимать
у тебя время сна. Доброй ночи, Присс.
- Джеральд! - сказала она ему вслед. - Благодарю тебя. Они прелестные.
- Просто мелочь, - ответил он, не замедляя шага. Присцилла прижала
серьги к губам и закрыла глаза. И позволила слезам струиться по ее руке без
помех.
Он провел три дня со своими тетками. Обе были незамужними, и младшая
была на десять лет старше его матери. Она была их любимицей, светом их очей.
- Мы были так рады за нее, когда она вышла замуж за сэра Кристиана! -
объяснила ему тетушка Эстер, старшая из сестер, когда они немного пришли в
себя после его неожиданного появления и их первоначальная чопорность чуть
смягчилась. - У него были владения, понимаешь, и неплохое состояние. И он
казался таким серьезным молодым человеком. Да, его отец всю жизнь был
серьезным.
- Но эти дети! - проговорила тетушка Маргарет, вздыхая и чуть краснея
от того, что говорит это в присутствии мужчины. - Все они умирали при
рождении или даже раньше. Бедняжка Дорис!
- Она боготворила тебя, - сказала тетушка Эстер. - Благодаря тебе ее
жизнь обрела смысл. Так она, бывало, повторяла, когда лежала наверху,
умирая. Правда ведь, Маргарет?
Тетушка Маргарет снова вздохнула.
- Если бы только ты заставил себя ей написать, Джеральд! - сказала
она. - Хотя бы пару строчек, милый. Хотя бы только строчку. Но мальчишки
всегда легкомысленны, говаривали мы ей, чтобы ее утешить. Правда ведь,
Эстер?
- Написать ей? - воскликнул он, подаваясь вперед в кресле. - Как я мог
написать ей, тетушки, когда считал, что она умерла?
Обе потрясенно воззрились на него, а потом обменялись взглядами. И вся
правда вышла наружу. Вся та неприкрашенная правда, о которой, наверное, и
ему, и им следовало бы догадаться много лет назад.
Незадолго до "смерти" его матери был момент, когда она собралась
свозить его навестить ее сестер. Он вспомнил, что должен был ничего никому
об этом не рассказывать, чтобы это стало сюрпризом для всех. Он еще помнил,
что думал, как это весело - тайком красться из дома, потому что даже
папенька не должен знать их секрета. Было так забавно бежать по аллее к
поджидающей в ее конце карете и не говорить при этом ни слова! И было ужасно
весело ехать в карете с матерью целый день, а потом остановиться на ночь на
постоялом дворе, потому что в темноте ехать дальше было нельзя.
Да, он вспомнил все это, когда по-настоящему задумался, хотя это
воспоминание было загнано в такой далекий уголок памяти, что не возвращалось
к нему много лет. И он мог вспомнить, как весело смеялся на следующее утро,
когда, проснувшись, обнаружил, что его мать уже одета, а их отец тоже с ними
в комнате. Это была отличная игра, но его отец их перехитрил. Они все
вернулись домой - и он так и не побывал в гостях у своих тетушек. Он не
помнил, чтобы изменение планов сильно его огорчило.