"Мэри Бэлоу. Любовная соната ("Идеальная жена" #3) " - читать интересную книгу автора

Присцилла сидела за столом и писала.
- Джеральд! - воскликнула она, пряча л исток под пресс-папье и выходя
из-за стола. - Я не слышала, как ты вернулся. Наверное, ты подъехал к
конюшне с другой стороны. У тебя выдалось очень долгое утро. Надеюсь, ты
поел. Ты очень устал?
Он сжал ее пальцы и едва успел вовремя остановиться, чтобы не
наклониться и не поцеловать ее в щеку.
- Ты и пишешь, Присс. Можно мне посмотреть?
- Ах, это пустяки! - поспешно проговорила она. - Просто каракули.
Дневник.
- О, дневник! Тайны. Тогда я не буду допытываться.
- Можно, я принесу тебе что-нибудь поесть или выпить, Джеральд? -
спросила она.
- Пойдем погуляем по саду, - позвал он. - Только тебе понадобится твоя
шляпка, Присс. Сегодня жарко.
Джеральд играл ей на фортепиано вечером того дня, когда признался, что
умеет играть. Он повел ее в гостиную, которой редко пользовался из-за ее
слишком большого размера, и усадил рядом с собой на скамейку.
- Я давно не играл, - предупредил он ее, - да и раньше не мог бы
выступать с концертами, Присс. Не жди слишком многого. Если бы я попробовал
сыграть Баха или Моцарта, у меня все пальцы запутались бы. Я сыграю
кое-какие народные песни. Может, ты какие-то из них узнаешь. Ты когда-нибудь
слушала музыку, пока жила дома?
- Иногда, - ответила она.
Он стал играть "Робина Адера", а она сидела неподвижно, наблюдая за его
пальцами и слушая. Он с удовольствием обнаружил, что не ошибся ни разу.
Прошлым летом он почти каждый день садился за инструмент, прогоняя
призраков, бросая вызов презрению, с которым отец относился к этому женскому
занятию, погружаясь в ту единственную форму прекрасного, которая заставляла
пылать его душу.
Он заиграл "Барбару Эллен". Присцилла тихо подхватила мелодию.
- Ты ее знаешь? - спросил он. - Да.
Когда он заиграл мелодию сначала, она спела первый куплет, а потом
перешла на второй. У нее оказалось мягкое и благозвучное сопрано. Печальная
история обрела жизнь под его пальцами и с ее голосом. А потом они оба
замолчали.
- Опять уроки Кит? - спросил он наконец.
- Я знаю эту песню, - сказала она. - Я слышала ее очень давно.
- Присс... - начал было он, но не стал продолжать.
Он заиграл короткий этюд Баха, с удивлением заметив, что его пальцы уже
начали обретать прежнюю подвижность. По голосу Присс было заметно, что ее
обучали петь.
Кем она была? Господи, кто же она? Но он не хотел этого знать,
боялся... Ему хотелось, чтобы она оставалась Присс.
Он немного жалел о своем решении держать ее в своей постели каждую
ночь. Но как он мог отправить ее обратно, не создав впечатления, будто она
чем-то заслужила его неудовольствие? Ему ни за что не отыскать правильных
слов.
Присс постепенно прогоняла одиночество и то чувство собственной
неполноценности, которое преследовало его всю жизнь. Она была рядом, всегда