"Оноре Де Бальзак. Покинутая женщина" - читать интересную книгу автора

мила, так непринужденна в своей беседе с молодым человеком, которого уже
не опасалась, не предполагая больше встречаться с ним, что Гастон в ответ
на одно из ее блестящих замечаний простодушно воскликнул:
- Сударыня, как возможно было покинуть вас! Виконтесса не ответила ни
слова. Гастон покраснел, испугавшись, не оскорбил ли он ее. А между тем
эта женщина была охвачена настоящей, глубокой радостью - впервые со дня
своего несчастья. Самый опытный светский соблазнитель, призвав на помощь
все свое искусство, не добился бы большего успеха, чем достиг его Гастон
своим невольным восклицанием. Это восклицание, плод юношеского
чистосердечия, снимало с нее вину, опровергало приговор света, обвиняло
того, кто ее покинул, объясняло то упорное уединение, в котором она
томилась. Оправдание в глазах света, сердечное сочувствие, уважение
общества - все, чего она так желала и в чем ей было отказано, - словом,
все то, о чем она мечтала в глубине души, было выражено в этом возгласе, в
котором сочетались чары невольной тонкой лести и восхищения, неизменно
любезные женскому сердцу. Ее поняли, ее оценили; Гастон де Нюэйль дал ей
возможность возвеличиться в своем падении. Она взглянула на часы.
- Сударыня, - взмолился Гастон, - не наказывайте меня за некстати
вырвавшееся слово. Если уж вы согласились подарить мне один-единственный
вечер, так прошу вас - не отнимайте его.
В ответ на пылкую речь она улыбнулась.
- Так как мы никогда впредь не увидимся, не все ли равно - одним
мгновением больше или меньше, - сказала она. - Если бы вы увлеклись мною,
это было бы несчастьем.
- Несчастье уже случилось, - печально произнес он.
- Не говорите так, - строго сказала она. - Если бы моя жизнь
сложилась иначе, я охотно принимала бы вас. Буду с вами откровенна, вы
поймете, почему я не хочу и не могу вас принимать. Я верю, вы человек с
душой возвышенной, вы должны понять, что я для всех стану презренной,
пошлой женщиной, ничем не отличающейся от всех остальных, если на меня
падет хотя бы подозрение, что я оступилась вторично. Только чистая, ничем
не запятнанная жизнь возвысит меня. Я слишком горда, чтобы не стараться
жить обособленно в обществе, где я стала жертвой закона - из-за своего
брака, жертвой людей - из-за любви. Живи я иначе, я бы действительно
заслужила те порицания, какими меня преследуют, я потеряла бы уважение к
себе самой. Я не обладала той высокой общественной добродетелью, которая
велит принадлежать нелюбимому человеку. Я нарушила предписания закона,
порвав узы брака. Это было ошибкой, преступлением, всем, чем хотите, но
для меня этот союз был подобен смерти. А я хотела жить. Если бы я была
матерью, быть может, я нашла бы в себе силы переносить пытку брака, чтобы
соблюсти приличия. В восемнадцать лет мы, несчастные девушки, не понимаем
того, к чему нас принуждают. Я нарушила законы света, и свет наказал меня;
мы оба были правы - и я и свет. Я искала счастья. Разве это не закон нашей
природы - желать его? Я была молода, я была хороша. Мне казалось, что я
встретила человека, в котором любовь так же сильна, как страсть. И
какое-то время он действительно любил меня...
Она умолкла, затем продолжала:
- Я верила, что никогда мужчина не покинет женщину в том положении, в
каком я была. Но эн покинул меня; значит, я перестала ему нравиться.
Вероятно, я нарушила какой-то закон природы: может быть, любила слишком