"Оноре де Бальзак. Поиски Абсолюта" - читать интересную книгу автора

нею, еще не зная причин ее горя и только спрашивая беспрестанно:
- Что с вами, маменька?
- Бедные дети! Пришла моя смерть, я чувствую это. От ее слов вздрогнула
Маргарита, впервые заметившая на лице матери следы той особенной бледности,
какая бывает у людей смуглых.
- Марта! Марта! - закричала Фелиция,- идите сюда, вы нужны маменьке.
Старая дуэнья прибежала из кухни и, увидав, что на цветущем,
смугловато-румяном лице г-жи Клаас проступила зеленоватая бледность,
воскликнула по-испански:
- Тело Христово! барыня умирает!
Она стремительно вышла, велела Жозете согреть воды для ножной ванны и
вернулась к хозяйке.
- Не пугайте барина, ничего ему не говорите, Марта!- воскликнула г-жа
Клаас.- Бедные дочки! - сказала она, прижимая к сердцу Маргариту и Фелицию
движением, полным отчаяния.- Хотелось бы мне пожить подольше, чтобы видеть
вас счастливыми и замужем. Марта,- продолжала она,- скажите Лемюлькинье,
чтобы он сходил к господину де Солису и попросил его от моего имени прийти к
нам.
Все это было громовым ударом, который отозвался в доме вплоть до кухни.
Жозета и Марта, обе преданные г-же Клаас и ее дочерям, были тяжко поражены,
ведь другой привязанности у них не было. При страшных словах: "Барыня
умирает, барин ее убил; скорее готовьте горчичную ванну для ног!" - у Жозеты
вырвалось немало восклицаний по адресу Лемюлькинье. Холодный и
бесчувственный Лемюлькинье закусывал на краешке стола перед окном, в которое
шел со двора свет в кухню, чистенькую, как будуар франтихи.
- Так и должно было кончиться,- говорила Жозета, взглядывая на лакея и
становясь на табурет, чтобы снять полки котелок, блестевший, как золото.- Ни
одна мать не могла бы хладнокровно смотреть, как отец забавы ради пускает по
ветру денежки, да какие еще денежки!
Жозета, у которой лицо, обрамленное круглым чепчиком с рюшем, похоже
было на немецкие щипцы для орехов, бросила на Лемюлькинье язвительный
взгляд, и ее восспаленные маленькие глазки зеленого цвета, казалось,
источали яд. Старик лакей нетерпеливо пожал плечами, как мог бы это сделать
по меньшей мере Мирабо, потом отправил в свой огромный рот кусок хлеба с
маслом.
- Вместо того чтобы досаждать барину, дала бы барыня ему денег, и все
мы вскоре купались бы в золоте! Самой малости недостает нам, чтобы
открыть...
- Так за чем же дело стало? У вас есть капиталец в двадцать тысяч
франков, почему вы их не предложите барину? Он ваш хозяин. И раз вы так
верите в его победу...
- Ничего вы не понимаете, Жозета, кипятите свою воду,- ответил
фламандец, прерывая кухарку.
- Уж одно-то я понимаю: было в доме столового серебра на тысячу марок,
а вы с барином все расплавили, только дай вам итти своей дорогой, вы так
ловко полуфранковик в грош превратите, что вскоре ровно ничего у вас не
останется.
- А барин,- вмешалась Марта,- уморит барыню, чтобы избавиться от такой
жены, которая его сдерживает не дает все пустить прахом. Видно, бес в нем
сидит. Да и вы, Лемюлькинье, помогая ему, душу свою погубите, уж этого не