"Оноре де Бальзак. Прославленный Годиссар" - читать интересную книгу автора

ни по какой части, будь то политика или не политика, тут или в ином месте. А
пока что я должен целиком отдаться "Капиталам", "Земному шару", "Движению",
"Детям" и галантерее.
- Попадешься ты с твоими газетами. Бьюсь об заклад, еще успеешь доехать
до Пуатье, как уже влипнешь!
- Хочешь пари, милочка?
- На шаль!
- Идет! Если я проспорю шаль, то вернусь к своей галантерее и к шляпам.
Но, чтобы обставили Годиссара, да никогда этому не бывать!
И прославленный вояжер приосанился, гордо взглянул на Женни, засунул
руку за борт жилета и повернул слегка голову в сторону, подражая
наполеоновской позе.
- Ну, до чего же ты смешон! Какая тебя сегодня муха укусила?
Годиссар был мужчина лет тридцати восьми, среднего роста, плотный и
даже несколько тучный, как человек, путешествующий не по способу пешего
хождения, а обычно пользующийся дилижансом; лицо у него было круглое, как
тыква, румяное, с правильными чертами и походило на те классические лица,
коими скульпторы всех стран наделяют статуи Изобилия, Закона, Силы, Торговли
и т. д. Его выступающее брюшко имело форму груши; несмотря на короткие ноги,
Годиссар был ловок и подвижен. Он поднял полураздетую Жен ни и отнес ее на
кровать.
- Молчите, "свободная женщина"! - сказал он. Ты не знаешь, что такое
свободная женщина, что такое сен-симонизм, антагонизм, фурьеризм, критицизм
и неистовая эксплуатация,- так вот, это... словом,- это десять франков с
подписчика, госпожа Годиссар!
- Честное слово, ты сходишь с ума, Годиссар!
- От тебя я с каждым днем все больше и больше без ума,- сказал он,
бросая шляпу на диван.
На следующее утро Годиссар после обильного завтрака с Женни Куран
отправился верхом по окружным центрам, особо рекомендованным его вниманию
различными предприятиями, процветанию коих он посвятил свои таланты.
Объездив за полтора месяца местность, лежащую между Парижем и Блуа, он
задержался на две недели в этом последнем городе, где привел в порядок свою
корреспонденцию и посетил окрестные базарные местечки. Накануне отъезда в
Тур он написал мадмуазель Женни Куран следующее письмо, точность и прелесть
которого не поддаются пересказу и которое, кстати говоря, свидетельствует о
несомненной законности уз, соединяющих этих двух особ.

Письмо Годиссара к Женни Куран

"Дорогая моя Женни, боюсь, как бы ты не проиграла свое пари. Как и у
Наполеона, у Годиссара есть своя звезда, но Ватерлоо у него не будет. При
данных обстоятельствах я всюду одержал победу. Страхование капиталов идет
отлично. От Парижа до Блуа я разместил около двух миллионов; но по мере того
как я продвигаюсь в глубь Франции, люди становятся удивительно тупоумными, а
значит, и миллионы гораздо более редкими. Галантерея понемногу расходится.
Это верные денежки. Простаки-лавочники отлично идут на мою испытанную
удочку. В Орлеане я сбыл 162 кашемировые шали Терно. Право, не знаю, что они
с ними будут делать; разве что накинут на спины своим баранам. А вот по
части газет, чорт возьми,- совсем другой коленкор! Господи боже мой! Ну и