"Оноре де Бальзак. Урсула Мируэ" - читать интересную книгу автора

присягу и пройти стаж, необходимый для вступления в судебное ведомство.
Господин и госпожа Миноре-Левро - ибо всякому ясно, что если бы за спиной
колосса не стояла женщина, ему бы никогда не удалось сколотить такое большое
состояние, - предоставили сыну полную свободу: он мог сделаться нотариусом в
Париже, королевским прокурором или главным податным инспектором в любом
департаменте, биржевым маклером или почтмейстером. Разве сыну человека, о
котором от Монтаржи до Эссона все твердят: "У папаши Миноре денег куры не
клюют!" - пристало хоть в чем-нибудь знать отказ, разве не вправе он
рассчитывать на самую блистательную карьеру? Толки о богатстве Миноре
разгорелись с новой силой четыре года назад, когда, продав свой постоялый
двор, почтмейстер перенес почтовую станцию с Главной улицы к реке и выстроил
на новом месте роскошный дом и конюшни. Строительство обошлось ему в двести
тысяч франков, а если верить пересудам ближних и дальних соседей, - в два
раза дороже. Немурской почтовой конторе требуется много лошадей, она
обслуживает парижскую дорогу до Фонтенбло, а также дороги в Монтаржи и
Монтро; перегоны повсюду большие, а песчаная дорога на Монтаржи позволяет
брать деньги за мифическую третью лошадь[10], которую все оплачивают, но
никто никогда не видал. Человек, сложенный так, как Миноре, владеющий таким
состоянием и занимающий такую должность, вполне заслуживал прозвание
"немурского начальника". Хотя он не верил ни в бога, ни в черта и был
материалистом-практиком, равно как и практиком-земледельцем,
практиком-эгоистом и практиком-скрягой, Миноре до сих пор наслаждался
безоблачным счастьем, если, конечно, можно считать счастливым существование
сугубо материальное. Взглянув на толстую складку кожи над верхним позвонком
и мозжечком
Три кнута рассекают воздух, словно ружейные залпы, красные жилеты
кучеров горят на солнце, слышно ржание десятка лошадей! Почтмейстер снимает
фуражку и размахивает ею, чтобы привлечь внимание кучеров. Форейтор,
возвращающийся с самой лучшей парой упряжных лошадей - серых в яблоках, -
пришпоривает своего коня, обгоняет пять крупных лошадей из тех, которых
запрягают в дилижансы, - вылитых Миноре в конском обличье - и тройку лошадей
из тех, которых запрягают в берлины, и спешит предстать перед хозяином.
- Ты не видел Дюклершу[12]?
На больших дорогах почтовым каретам присваивают самые невероятные
имена, тут и Кайярша[13], и Дюклерша (курсирующая между Немуром и Парижем),
и Главная контора[14]. Всякое новое заведение именуется Конкуренцией. Во
времена Леконтов почтовые кареты звались Графинями[15]. "Кайярша Графиню так
и не догнала, зато Главная контора славно наступила ей на... хвост!"
"Кайярша и Главная контора оставили с носом Француженок (компанию
"Французские почтовые дворы")". Если вы видите, что лошади мчатся во весь
опор, а кучер отказывается пропустить стаканчик, спросите у кондуктора, в
чем дело, и он ответит, держа нос по ветру и вглядываясь в даль: "Впереди
Конкуренция!" - "А мы ее даже не видим! - добавляет кучер. - Негодяй! и
поесть пассажирам не дал!" - "Да откуда у него пассажиры?! - восклицает
кондуктор. - Подстегни-ка Полиньяка!" Все скверные лошади именуются
Полиньяками[16]. Так перебрасываются словами кучера и кондуктора на
империалах дилижансов. Сколько во Франции ремесел, столько и жаргонов.
- Ты не видел Дюклершу? - спросил Миноре.
- Вы про господина Дезире? - перебил хозяина кучер. - Да вы небось нас
слыхали, наши кнуты вон как свищут, мы так и думали, что вы нас на дороге