"Иэн Бэнкс. Бизнес" - читать интересную книгу автора

Запада на махинации олигархов со страховыми фондами, с одной стороны, и
реакцию на разрушения, причиненные недавним ураганом "Митч", - с другой.
Сравнение получилось нелестным: в первом случае на считанные дни создали
резервный фонд в несколько миллиардов долларов США, а во втором - нехотя
обещали порядка двух миллионов, выдвинув условие пресечь все крамольные
требования моратория на долги или - боже упаси - полного их списания.
- Да, мне довелось там побывать, - подтвердила я. - Но в мои задачи
входило ознакомление с некоторыми перспективными технологиями, а не с
государственным строем.
- На самом деле, - вступил в беседу Адриан Пуденхаут, - русские
создали свой вариант капитализма по образцу тех картин западной жизни,
которые рисовала советская пропаганда. Им внушали, что Запад - это разгул
преступности, поголовная коррупция, неприкрытая страсть к наживе,
многомиллионный бесправный класс голодающих и кучка злобных, алчных
мошенников-капиталистов, попирающих закон. Конечно, даже в самые трудные
времена Запад и отдаленно не напоминал такую картину, но русские построили
у себя именно этот вариант.
- Хотите сказать, радиостанция "Свободная Европа" не убедила их в
преимуществах сладкой жизни на Западе? - с улыбкой поинтересовался
Хейзлтон.
- Может, и убедила, - согласился Пуден-хаут, - а может, люди в
большинстве своем считали это такой же пропагандой, только с
противоположным знаком, и выводили среднее.
- Советский Союз никогда не опускался до такой клеветы на Запад, -
возразила я.
- Неужели? - переспросил Пуденхаут. - А мне показалось, что именно так
и было: я смотрел старые фильмы.
- Видимо, очень старые и не очень показательные. Дело в том, что
нынешний строй в России нельзя назвать капиталистическим. Люди не платят
налоги, поэтому государство не платит рабочим и служащим; значительная
часть населения живет за счет натурального хозяйства и бартера. Накопления
капитала ничтожны, равно как и повторное инвестирование и экономическое
развитие, потому что все деньги перекачиваются в швейцарские банки, в том
числе в наши. На самом деле это не цивилизованный строй.
- Я не утверждаю, будто все русские считали западный образ жизни таким
кошмаром, каким его подчас изображали, - сказал Пуденхаут. - Просто
наблюдается занятная симметрия в том, как они копируют карикатуру, а не
реальность. Думаю, они сами об этом не догадываются.
- Надо же, а вы вот догадались, - заметила я.
- Что, по-вашему, мы можем предпринять в такой ситуации? - спросил
Хейзлтон.
- Для извлечения выгоды или для оказания помощи?
- Хорошо бы, пожалуй, и для того, и для другого.
Я задумалась.
- Мы бы, наверно, оказали услугу цивилизации, если бы организовали
убийство... (тут я назвала довольно известного российского политика).
Пуденхаут зашелся грубым хохотом. Голубые глаза Хейзлтона сузились в
сетке мелких морщин.
- Сдается мне, мы уже связаны с этим господином кое-какими делами. Не
спорю, иногда он выглядит фарсовым персонажем, но, скорее всего, не так