"Кшиштоф Барановский. Вокруг света на 'Полонезе' " - читать интересную книгу автора

день.


Спинакер

У меня все болит, и виноват в этом спинакер - самый большой парус на
"Полонезе". Все началось с восторженного сообщения радио Гдыни о том, что
"Полонез" занимает в гонке хорошее место. Не знаю, откуда это взяли, но
действительно дня два назад ночью возле меня застопорило встречное судно,
настойчиво спрашивая, кто плывет. В это время уже начался поиск "Джипси
Мот-V" с больным Фрэнсисом Чичестером на борту. Я осветил парус с номером,
не придав ночной встрече никакого значения.
Позже оказалось, что именно эта встреча послужила единственным
источником информации о местоположении "Полонеза" с момента старта.
"Полонез" в самом деле шел неплохо. Однако обсуждать шансы той или иной
яхты на половине пути, по-моему, не имеет смысла. Вот, например,
голландская яхта "Секонд Лайф" была отбуксирована со сломанной мачтой в
Сент-Джонс. А все говорили, что ее место в первой пятерке - вне всякого
сомнения.
В то самое утро, когда я услышал радостное известие радио Гдыни,
ветер утих. Скорость яхты сразу уменьшилась. Оба эти фактора пробудили
дремавшие во мне силы. Не обращая внимания на волнение, я забрался на
вершину мачты и прикрепил флюгер, сорванный шквалом еще у островов Силли.
Слабый ветер дул с кормы и в нужном направлении - самый подходящий
момент поднять спинакер. Ставить спинакер, огромную и легкую нейлоновую
чашу, хлопотно даже многочисленной команде. Но этот день, как я отметил,
был особенным. Пока я, обливаясь потом, ставил спинакер, ветер настолько
ослаб, что чаша паруса не надулась. Этому, несомненно, способствовало и
сильное волнение на море. В итоге вместо наполненного воздухом огромного
нейлонового брюха за носом яхты передо мной очутился клубок из нейлона,
обмотавшегося вокруг штага - стального троса, поддерживающего мачту
спереди.
Ругаясь на чем свет стоит, я принялся распутывать сто квадратных
метров нейлоновой ткани. Когда парус был освобожден наконец от всех
сложных снастей, для чего мне приходилось все время бегать с носа на корму
и обратно, снова подул ветер. Не слишком сильный, ровный, с кормы -
идеальный ветер для спинакера. Я не верил своему счастью и решил немного
подождать. В нормальных условиях я выждал бы по меньшей мере час. Однако в
этот день даже небольшое промедление мне казалось преступным, так как
могло повлиять на результат в гонке. Снова началась беготня с носа на
корму и обратно. Провозившись минут сорок, я с удовлетворением посмотрел
на надувшийся парус. Тут ветер утих и вся история повторилась. Опять целый
час я распутывал проклятый спинакер, стоя в неудобном положении с
задранной вверх головой.
Вот почему я так недоволен спинакером. Мало того что у меня все болит
из-за него, я еще вдобавок не могу повернуть шею. Сбылось шутливое
напутствие моих друзей-яхтсменов, чтобы я "свернул себе шею"*. Теперь для
того, чтобы посмотреть в сторону, я должен поворачиваться всем туловищем.
Найдя в подаренной мне аптечке скипидарную мазь, я натер ею одеревеневшую
шею.