"Джей Барбетт. Оглянись за спину " - читать интересную книгу автора

вполне могу отнести её сама. Я... одним словом, будет намного лучше, если
ты её оставишь.
Я обернулся к ней.
- Ни о каком беспокойстве нет и речи, Лесли. Я окажу тебе услугу с
удовольствием.
Я хотел, я должен был сказать ей это.
Она мгновение колебалась, прикусив нижнюю губу, - странная детская
привычка, означавшая, что она напряженно думает. Во мне вдруг поднялась
волна внезапной, пылкой нежности к этой девочке, которая уже три года была
моей женой, которую я любил и которая любила меня.
Помедлив, она открыла мне дверь. Сквозняк из холла с шелестом раздул
её юбку, потом дверь за мной захлопнулась и я пошел ко коридору к лифту.
Старый Хайнс был шофером моего отца. Больше двадцати лет он служил
нашей семье. Машину он водил весьма благоразумно и утренняя сумятица на
улицах его не беспокоила. Я опустил стекло, отделявшее меня от водителя, и
попросил его ехать немного побыстрее. Затем откинулся поудобнее и приоткрыл
боковое стекло. Но воздух был так прохладен, что через несколько минут у
меня зубы застучали от холода. Пришлось поспешно закрывать окно.
Хайнс озабоченно наблюдал за мной в зеркало заднего вида. Его
худощавое морщинистое лицо выглядело опечаленным, а сам он в ярком утреннем
свете вдруг показался мне очень старым. Собственно говоря, ему давно уже
пора было на покой. Мой отец в завещании назначил ему небольшую пенсию, но
Хайнс не мог жить без своей работы и без машины. Машина была, конечно,
чересчур помпезной, почти анахронизмом, и я бы, вероятно, уже давно от неё
избавился, если бы Хайнс так не привык к ней. Впрочем, Лесли, вероятно,
тоже стала бы протестовать, она находила определенный шик в том, чтобы
разъезжать по городу в громадном "роллс-ройсе" с шофером. Я ободряюще
улыбнулся Хайнсу и наклонился вперед, чтобы сказать, что высадить меня
нужно не у конторы, а у магазина Чартера.
У Чартера был лучший в городе ювелирный магазин. Наши обручальные
кольца были приобретены у Чартера, также как кольца моих родителей, бабушки
и дедушки. Я любил торжественную атмосферу этого заведения, где продажа ещё
оставалась церемонией, останавливавшей время.
Сейчас я оказался единственным клиентом и потому прошел к стойке в
дальнем конце вытянутого в длину торгового зала. Толстая ковровая дорожка
заглушала мои шаги; несмотря на это за прилавком тут же появился продавец.
Я развернул носовой платок, извлек цепочку и положил её на прямоугольный
кусок бархата. На темном фоне четко выделялся изящный плетеный узор из
серебряной проволоки - тонкое, воздушное, хрупкое произведение искусства с
вкраплениями лунных камней. Продавец повертел в руках цепочку, попутно
показав мне, как тщательно она обработана с обратной стороны. Теперь я
никак не мог понять, почему же эта безделушка не бросилась мне в глаза
раньше среди прочих украшений Лесли. Должно быть, я был слеп. Она прекрасно
подходила Лесли. Жаль, что не мне пришла идея выбрать для неё это
украшение. Но в таких делах я был безнадежным профаном.
- Очень интересная вещь, мистер Брайнерд, - восхищенно произнес
продавец. - Кортес превзошел сам себя. Это действительно нечто совершенно
исключительное.
- Возможно. Вы можете судить об этом лучше меня. Ведь жена купила эту
цепочку у вас.