"Жаклин Бэрд. Страсть с повинной [love]" - читать интересную книгу автора

который советует мне выбрать более престижную карьеру. Деловую карьеру.
Мне даже предлагали Чейз-Манхэттен в Нью-Йорке... - Она замолчала, так как
Бенедикт громко расхохотался.
- Ну хорошо, хорошо, вы меня заинтриговали, Ребекка; вид у вас особы
сдержанной и здравомыслящей, а на самом деле вы просто елочная хлопушечка.
Щеки Ребекки вспыхнули гневным румянцем, но рука его все еще обнимала
ее тонкую шею, и гнев внезапно исчез. От прикосновения его ладони,
казалось, вниз по всему ее позвоночнику пробегали разряды тока.
- Простите, я, должно быть, слишком болтлива. Вам, с вашими
свершениями, мои планы, наверное, представляются скучным лепетом, -
попыталась она как-то выйти из положения, но голос у нее сорвался.
- Нисколько, Ребекка, и прошу простить меня, если я обидел вас. Я
совсем этого не хотел. Я считаю профессию учителя весьма престижной, а что
касается скучного лепета, то и тут вы очень ошибаетесь. Все, что связано с
вами, невероятно меня интересует.
Она неуверенно взглянула в его лицо; казалось, он был искренен. Его
золотисто-карие глаза потемнели, в их глубине появилось странное
выражение, когда он посмотрел на ее пылающее лицо, а затем опустил взгляд
ниже, где под мягким шелком платья выступала пышная грудь. Она покраснела
еще больше и чуть не задохнулась от волнения, какого никогда не испытывала
прежде. Прижав руку к горлу, она инстинктивно пыталась скрыть бешеное
биение пульса.
- Я думаю, что из вас получится отличный педагог, правда, могут
возникнуть проблемы с молодыми людьми.
- Потому что я маленького роста? - спросила она смиренно. Его
замечание огорчило ее. Руперт всегда дразнил ее по этому поводу.
- Нет, рост у вас прекрасный, но выглядите вы такой юной, что все
учащиеся мужского пола будут в вас влюбляться.
- Мне уже двадцать два! - воскликнула она. Бенедикт положил ей руку
на плечо:
- Я не хотел вас обидеть, но, когда человеку уже тридцать четыре
года, все, кому еще только двадцать или около того, кажутся юными. - Он
притянул ее ближе к себе. - Но не слишком юными, чтобы... Вы меня
простили? - пробормотал он хриплым голосом.
Она не могла скрыть дрожь, вызванную их близостью. Ее грудь слегка
касалась, его пиджака, и у нее перехватило дыхание. Она взглянула ему в
лицо широко раскрытыми глазами и положила руку ему на грудь, не отдавая
себе отчета в интимности такого жеста. Кончиками пальцев она почувствовала
ровное биение его сердца. Простить? В это мгновение она простила бы ему
даже убийство.
- Да, конечно, - прошептала она. Одна часть ее существа отвечала на
поставленный им вопрос, в то время как другая - на зов в его потемневшем
взгляде.
Бенедикт поймал ее маленькую руку, повернул ладонью вверх и поднес к
губам.
- Думаю, мы поняли друг друга, вы и я... Она была околдована, ее
фиалковые глаза затуманились, губы приоткрылись. Ей казалось, что она
тонет в темно-золотистой глубине его глаз.
- Но лучше поговорить об этом в другое время и в другом месте,
Ребекка. Пообедаем завтра вечером вместе. Я зайду за вами в семь.