"М.А.Барг. Европа в столетие революций " - читать интересную книгу автора

"неудавшуюся буржуазную революцию". Между тем эти движения, известные под
названием Фронда, были крайне разнохарактерными. В них переплетались и
недовольство высшей феодальной знати ("принцев королевской крови")
произволом временщиков, верхушки так называемого дворянства мантии в лице
членов парижского парламента, претендовавшей на контроль за деятельностью
правительства, и протест народных низов Парижа, поднявшихся против роста
налогов и произвола королевских властей и поддержанных частью буржуазии,
требовавшей введения налогов только с согласия парламента и упразднения
должности интендантов, представлявших интересы двора в провинциях.

Подобная разнородность устремлений отдельных общественных слоев,
участвовавших в движении, свидетельствовала о том, что во Франции в середине
XVII века среди восставших еще отсутствовал класс, способный сформулировать
цель восстания в терминах "общенародных", "общенациональных" и тем самым
придать ему характер буржуазной революции. Переход парижского парламента,
испугавшегося низов, на сторону двора позволил Мазарини поочередно подавить
различные очаги мятежа. Когда же после смерти Мазарини достигший
совершеннолетия Людовик XIV стал самостоятельно править страной (1661 г.),
силы, противостоявшие системе абсолютизма, были уже достаточно разрознены, в
то же время буржуазия, еще нуждавшаяся для своего укрепления в
покровительстве двора, соглашалась щедро его оплачивать. В результате
система абсолютизма приобрела классические формы.

Принципиально иная модель абсолютизма установилась к середине XVII века
в границах так называемой Священной Римской империи германской нации.
Наметившееся уже к концу XVI века экономическое отставание Германии от
Англии и Франции и связанные с этим процессы рефеодализации деревни,
принявшие различные формы в различных регионах страны, и консервации
цехового строя ремесла в городах в еще большей мере обозначились после
завершения Тридцатилетней войны. В ходе ее были опустошены значительные
территории, население которых либо погибло, либо бежало. Многие города были
разграблены шведскими и имперскими наемными войсками. Большая часть
побережья Балтийского моря, включавшая устья судоходных рек, отошла к
Швеции. В упадок пришли не столь давно еще богатые имперские города.
Оскудевшее купечество было низведено до роли торговых и финансовых агентов
княжеских дворов.

В этих условиях при сохранении беспримерной феодальной раздробленности
страны (в ней насчитывалось около 300 светских и духовных княжеств, 51
вольный город и около полутора тысяч самостоятельных рыцарских владений)
императорская власть (за исключением доменов - родовых владений дома
Габсбургов) носила чисто номинальный характер. Неудивительно, что здесь
восторжествовал не имперский, а княжеский абсолютизм, закрепивший на
столетия политическую раздробленность страны и затормозивший процесс
складывания немецкой нации.

Наконец, в той части империи, которая составляла собственно владения
дома австрийских Габсбургов (помимо Австрии, Штирии и Тироля в них входили
Чехия, Моравия, Словакия, Хорватия и северо-западная часть Венгрии),
политическая система абсолютизма надстроилась над многонациональным