"Джон Перри Барлоу. Животная пища " - читать интересную книгу автора

прикрывал глаза, пока вонючее мясо проваливалось в мой желудок.
Наконец я принялся за последние куски фарша, плавающие в маслянистой
крови на дне блюда. Я мельком поглядел на пьяных заводчан (некоторые все еще
ухмылялись): не удастся ли мне вылить остатки? Кувшин опустел, табаско
закончился...
Но они смотрели. Тогда я допил кровь. Заглушить вонь было нечем, и
последняя ложка так и осталась на моем языке. Слюна вперемешку с гнилым
мясом наполнила рот едкими соками, и я испугался, что меня вот-вот стошнит.
Однако фантастическим усилием воли я заставил себя проглотить последние
капли. В ту же секунду меня прошиб озноб.
Тут я увидел в руке одного рабочего бутылку с прозрачной жидкостью.
Схватил ее и набрал полный рот бледно-желтого алкоголя - очень крепкого
алкоголя, куда крепче, чем я ожидал, но в ту минуту мне было все равно. Я
прополоскал рот и сплюнул, жадно выпил еще. Из вращающегося тумана опьянения
и тошноты я увидел осклабившиеся лица и почувствовал хлопки по плечам и
спине. Я съел собаку. И, как Маллиган в тот вечер, объелся.
Но хмельные рабочие, чьи деньги (несмотря на возникшую сумятицу) я
надежно спрятал в фургоне, меня не отпускали. Они то и дело подносили к моим
губам бутылку, и, словно дерущиеся регбисты во время матча, мы постепенно
отползли от "Машины" в темноту ночи.
Остановились мы только поддеревом. Издалека доносился гул ярмарки.
Откуда-то появились еще две бутылки алкоголя, в котором я признал дешевый
спирт домашнего производства. Его разлили по рюмкам из толстого стекла, и
один мужчина провел долгий напыщенный ритуал в мою честь: сначала прочитал
короткую молитву, затем одним махом опустошил рюмку и вылил несколько капель
через плечо, издавая при этом странные звуки: ж-ж... ш-ш... ж-ж... Потом он
замер, все еще держа рюмку над плечом. Его товарищи одобрительно закивали и
что-то проговорили.
У меня внутри плавала мертвая собака, из желудка поднималась
тошнотворная вонь, и всю ночь пить самодельный спирт, разумеется, не входило
в мои планы. Однако, судя полипам моих собутыльников, ничего другого мне не
оставалось.
Один... два... три... Невнятное бормотание... Глаза слипаются... Еще
глоток... ж-ж... ш-ш... ж-ж...
Я огляделся. Во рту горела ледяная жидкость. Мы громко, по-деревенски
хохотали. Рюмки снова наполнили спиртом. И снова. И еще раз. Питье
перемежалось оживленной беседой и хлопками по спине (в особенности по моей).
Пьяные рабочие таращились на меня со смесью удивления и восхищения, пока я
продолжал пить их дьявольский напиток. Мы прикончили вторую бутылку, и
кто-то вернулся с третьей. К тому времени моя голова уже непроизвольно
кивала на резиновой шее, и я тщился прогнать из нее мысли о том, что
происходит у меня в желудке. Мое состояние ухудшалось, ноги стали как
ватные. Я воображал, будто внутри меня покоится мертвый пес. Личинки и
клещи, пригретые желудочным соком, строятся в небольшие разведывательные
отряды и расползаются по телу, извиваясь вдоль костей на руках и ногах,
прогрызая пальцы и оставляя на сухожилиях липкие выделения. Я видел, как они
откладывают яйца на побагровевшей стенке желудка и гложут печень до тех пор,
пока она не распадается на части.
Организм меня подводил, однако рюмки наполняли вновь и вновь. Я силился
не закрывать глаза и, наоборот, не открывать их, когда очередная порция