"Джилл Барнет. Унесенные страстью" - читать интересную книгу автора

Остров Эрент, Мэн
Всадник стремительно, словно на Пегасе, взлетел на гребень зеленого
холма. Августовский воздух, теплый и спокойный только секунду назад, дрожал
теперь от грохота копыт белого жеребца Эйкена Мак-Лаклена. Они летели вниз
по размокшей дороге, мимо скалистой вершины острова, где в ясный день, такой
как сегодня, черные длинноносые бакланы сидят, расправив крылья, на белых
уступах скал, а чайки пронзительно кричат, качаясь на волнах.
Эйкен перелетел через каменную ограду, промчался сквозь густые заросли
в ущелье, где его конь поднял тучу брызг, проскакав по холодной воде ручья,
потом перемахнул еще через одну изгородь, вдвое выше, чем предыдущая. Они
промчались мимо пруда с утками-каменушками и белыми лебедями-кликунами,
скользившими по стеклянной глади воды к маленькому деревянному мостику,
перекинутому через ручей, подобно радуге.
Когда он мчался вот так и копыта его коня едва касались влажной под
травянистым покровом земли, они вместе - всадник и его белый конь - казались
единым существом невероятной мощи и грации; они точно летели в соленом
морском просторе. Опушка густого болотистого леса, поросшая невысокими
елочками и соснами, сменилась низиной, где они свернули на тропинку среди
берез, кленов и осин, листья которых уже начинали желтеть. Каждый год, когда
листья облетали, устилая землю слоем чуть ли не в фут толщиной, дорога
становилась оранжево-красной, точно полыхала огнем.
Он попридержал лошадь, когда извилистая тропинка пошла под уклон, к
морю, где маленькая узкая бухта была укрыта за выступом скалы, тянувшимся
вдоль северного берега залива. Но, едва оказавшись на белом песке, всадник и
конь снова взвились, пролетая по мелководью бешено вспененных бурунов, так
что брызги взлетали у них за спиной, сверкая в ослепительном солнечном
свете, точно сноп светлячков.
У маленькой деревянной пристани, почти в самом конце бухты Пайпера,
стояло небольшое парусное судно; сейчас его парус был спущен. Однако путь
всадника лежал вовсе не к морю. Напротив, он повернул и помчался по другой,
уходившей наверх извилистой тропе, мимо высокого дерева гемлока, росшего
прямо из скалы, скрывая то место, где тропинка становилась пологой и вела к
длинному и низкому каменному дому.
Если смотреть с залива, дом внизу, казалось, вырастал из склона холма.
Вдоль заднего подъезда тянулись ряды гранитных арок; их мягкие, волнистые
переходы обрамляли выходивший во двор фасад дома так естественно, что окна и
двери казались высеченными из единой гигантской глыбы розовато-коричневого
гранита.
На заднем дворе Эйкен остановился. Это был высокий, мускулистый
мужчина; его светлые волосы золотом отливали на солнце, плечи были широкие,
могучие, точно крылья у беркута. Однако он спрыгнул на землю с легкостью,
необычной для такого громадного человека.
Жеребец его вскинул голову и ударил копытом о землю, словно все еще
рвался куда-то. Но Эйкен дважды прищелкнул языком, и конь, еще раз закинув
голову, неохотно застыл; на какую-то долю секунды все вокруг них умолкло,
лишь море грохотало вдали.
Мгновение - столь же краткое, как вскрик чайки, - конь и всадник стояли
неподвижно, глядя на залив и на судно, стоявшее у причала; затем исчезли во
мраке под аркой.