"Джон Барнс. И несть им числа..." - читать интересную книгу автора

Это всегда потрясающее путешествие, и сегодня я был в приподнятом
настроении. Меня даже не раздражали три мерцающие искорки немецких
космических городов, видимые невооруженным глазом (они навечно зависли над
экватором), не раздражал и мягкий свист в зените, напоминающий об
ограничениях высоты и скорости, наложенных Системой Немецкого Глобального
Космического Контроля, которые всегда меня возмущали. Стоял конец мая, и
день был на удивление чистым и прозрачным, поэтому я мог отчетливо видеть
Ост-Индийские территории Голландского Рейха, лежавшие прямо передо мной. Я
расстегнул ремни безопасности и взлетел под потолок, зависнув посреди
кабины, разглядывая с высоты Тихий океан. К тому времени, как остров Ява
попал в центр смотрового окна и начал расти прямо на глазах, прозвенел еще
один звонок, и корабль произнес:
- Пора снова садиться в кресло, мистер Перипат.
Я пристегнулся, все проверил и стал готовиться к посадке, когда меня
окликнул контроль Сурабайо и предупредил, что сегодня посадка разрешена
только на автопилоте. Именно из-за этого я несколько лет назад перестал
летать в Батавию - там практически никогда нельзя садиться вручную, - а
теперь, похоже, и в Сурабайо решили пойти тем же путем. Я заворчал, но все
же переключил контроль на автомат и ответил:
- Все в порядке, придерживайся траектории, которую они тебе дали, и
приземляйся мягко и спокойно.
- Как пожелаете, мистер Перипат, - сказал корабль.
Минуту спустя мы начали выравниваться на сверхзвуковом планировании.
Нас швыряло из стороны в сторону, пока мы не сбросили скорость настолько,
чтобы раскрыть крылья. Я налил себе кофе из автомата, стоящего сбоку, и
откинулся в кресле, наслаждаясь полетом и видом из окна.
Итак, крылья раскрылись, и мы заскользили вниз к Сурабайо. Небо
посветлело и приобрело нежно-голубой оттенок, облака становились все ближе
и ближе, и наконец мы прорвались через стаю пушистых барашков и увидели
испещренный волнами Тихий океан. Корабль резко пошел вниз, грациозно, как
большой гусь, спускающийся на безмолвную гладь пруда и с плеском садящийся
на воду. Умолкли насосы, и мой "студебеккер" присоединился к длинной
веренице малых судов, степенно входящих в порт. Я с большим удовольствием
"сделал бы это сам, но достаточно насмотрелся на горе-водителей, чтобы
понимать, почему руководство порта просит включать автопилот.
На входе в порт большинство малых судов и прыжковых катеров брали
право руля, в сторону общественных доков, но мой корабль шел прямо, держа
курс на пирс Контека. Контек построил себе огромный остров, который служил
волнорезом бухты, делая Сурабайо отличным местом для стоянки судов. Часть
острова, прилегающая к городу, представляла собой великолепное сочетание
высоких зданий, куполов, причалов и антенн, как будто какой-то фасетчатый
глаз гигантского насекомого уставился на город сквозь толщу воды.
Машина делала все возможное, чтобы аккуратно провезти меня, но в
тесном порту не так-то много места для стоянки, а прямая траектория,
которую рассчитал для нас Транспортный Контроль, заставляла вилять, не
изменяя заданную скорость. Когда корабль наконец пристал к назначенному
месту, я здорово разозлился. Корабль выпустил трап и спросил:
- Следует ли уменьшить расход энергии, мистер Перипат?
- Да, - ответил я. - Определенно следует. Думаю, меня не будет
несколько часов.