"Сергей Алексеевич Баруздин. Лесной рассказ " - читать интересную книгу автора

"Ку-к-ка-р-реку!" - кричит он им вслед.
Александр Петрович оборачивается:
- Здравствуй, петух!
"Ку-к-ка-р-реку!" - опять повторяет петух.
Кажется, он совсем разошелся. Они уже отошли от сарая, а за спинами их
все слышится это "ку-к-ка-р-реку" и нежданно - возбужденное кудахтанье кур.
Видно, они все - и там у сарая, и в сарае - ждут весны. Лишь сигнал подай!
Копна сена под навесом, что чуть дальше от хозяйства лесника, тоже
напоминает о весне и о лете. Копна тает, как и снег, сена осталось уже
совсем чуть-чуть (хватит ли леснику для его коровы до первого весеннего
выпаса?), но и эти остатки копны пахнут уже весной и летом, пахнут
дурманяще.
Чем дальше в лес, тем больше причудливых зимних чудес. И не одни уже
белые куропатки, песцы и пучки ваты на голых стволах и на лапах елей, а и
удивительные фигуры из снега, которые никогда не построит нарочно ни один
мальчишка. Дед Мороз, лежащий на боку, - он подложил под голову с мохнатой
шапкой руку и лежит себе спокойно, отдыхает после трудных декабрьских дней и
январской вьюги, и, верно, снятся ему хорошие сны. И Снегурочка, выросшая на
срубленном пне березы, рядом с сосной, - тонкая, омытая ветрами. И белые
мышки, и тюлени, и пингвины, и что-то похожее на сказочные города из сахара
и крема...
А рядом сломанный ствол березы, и на нем белые охапки в окружении сухих
стеблей крапивы, и все это в снегу, занесенное, похожее на Гулливера в
стране лилипутов. Развалился Гулливер на поникшем стволе березы, а вокруг
него мельтешат маленькие существа - крапивные человечки, лилипуты. Внизу,
под стволом, настоящая пещера - полметра глубиной и вышиной. Но - увы! - ее
уже освоили местные псы, бегающие по тропинке. Конечно, освоили по своим
делам...
И еще такие же пещеры, норы и норки. У молодых елочек - их много в
лесу. У поленниц дров. У кустарников. Возле чудом сохранившихся с осени
лесных сорняков - трав всяких и палок, торчащих между деревьями. Снег
завалил их - каждое по-разному, ветер продул, и вот вам тысяча и одна сказка
Берендея!
И вновь ели и сосны.
Под елями меньше снега. Почти круглые провалы в снегу, ложбинки,
усыпанные хвоей, ветками и просто зелеными иголками. И шишки там лежат,
какие шишки! Но туда через снег не проберешься...
Ничего, есть шишки и на тропке.
Александр Петрович поднимает подряд три шишки. Все тяжелые,
замороженные, в снегу.
- Вы тоже интересуетесь? - спрашивает мальчишка и советует: - Вы их
домой принесите. Они оттаивать начнут, и трещать, и пахнуть по-особому. Дома
лесом пахнет. И, знаете, чешуйки у них будут раскрываться - одна за одной,
одна за одной, - и оттуда семечки выпадать...
- А я думал, ты для самовара собираешь шишки, - вырвалось у Александра
Петровича.
Спутник его вроде даже обиделся:
- Самовара у нас и нет совсем.
И, чуть помолчав, добавил:
- Хорошо просто. Они как ежики становятся. А семена я, между прочим,