"Сергей Алексеевич Баруздин. Лесной рассказ " - читать интересную книгу автора

сделали! А отец у меня летчиком всю войну...
Шубейка на мальчишке, как заметил Александр Петрович, недорогая, с
дешевым воротником, а шапка хорошая, только потертая от времени и страшно
большая: на лоб и уши налезает. Видно, не своя, отцовская. И портфель
дерматиновый, куда он только что совал шишки, незастегнутый, распухший, не
новый, мятый, потрескавшийся.
Птицы лесные вспорхнули с тропки. Александр Петрович узнал только двух
снегирей, а мальчишка сразу:
- Смотрите, зеленушки, коноплянки, дрозды, снегири...
- А я думал, что все, кроме снегирей, воробьи, - пошутил Александр
Петрович.
- Нет, воробьи ближе к жилью тянутся, их в лесу не встретишь, - сказал
он. - А вы знаете мину-сюрприз? - вновь перескочил он с птиц на войну. - Ну,
в коробочке "Казбека", в папиросной?
- Слышал, - сказал Александр Петрович. - Ходили наши разведчики с
такими по тылам немцев.
- А вот дед мой, я рассказывал вам о нем, так однажды такую мину
подсунул прямо в кабинет начальника гестапо района. Правда, сам начальник не
взорвался, а офицеров их много погибло...
"Вот почему он тут ходит, - подумал Александр Петрович. - Славно!
Традиции отцов и даже дедов, как говорят, и все они в нем есть..."
В городе такие ребята выглядят куда старше. И не по одежде. Признаться,
Александр Петрович и побаивался их порой, вернее, избегал, поскольку не
знал, как с ними держать себя, как говорить. Они чаще не спрашивают, а сами
отвечают на все...
Этот - не такой и потому особенно был приятен ему. Наивный, с пухлыми
губами и моргающими глазами и какой-то чистый...
А ему пятнадцать. Шестнадцатый пошел.

Небо - белесое с голубинкой. Оно и в лесу видится. Там, где лес, - лес,
над головой голубее. Но на спуске к ручью и прямо на берегу его, на поляне,
уже куда больше неба, и оно разное. Прямо над тобой - голубое,
иссиня-голубое. А дальше оно бледнеет, бледнеет и постепенно становится уже
не голубым, не белесым, а молочным. И еще дальше, с лесной поляны, как видит
глаз, небо меняется. Там оно светлее молока со стороны солнца и на фоне
леса, но стоит повернуть голову - и опять белый цвет начинает голубеть и
почти незаметно, осторожно возвращается к прежнему цвету неба, которое ты
видел там, наверху.
- На небо смотрите? - спрашивает мальчишка и тут же добавляет: - Я тоже
люблю. А больше всего - лес. Этот!
- И я, - признается Александр Петрович.
Ветка сухих дубовых листьев повисла на голой осине, прилипла к ней и
сейчас, запорошенная снегом, похожа на сказочные грибы.
В сарае у домика лесника вяло кудахчут куры. У них там какие-то свои
переживания. Другие куры - не белые на фоне снега, а какие-то желтоватые -
вместе с петухом прижались у стен сарая, прямо на снегу. Поднимают,
нахохлившись, то одну ногу, то другую.
Петух повелительно, но устало посматривает на них и сам чистит перышки,
старается спрятать голову под рыжевато-грязное свое крыло. Но вот наши
спутники минуют сарай, и петух выходит за ними на тропку.