"Мария Барышева. Мутные воды дельты" - читать интересную книгу автора

привез два ножа - один для отца, а второй для сына - отчего-то ему казалось,
что у его друга сын, а не дочь. Ну, он, тайком от отца, и подарил второй нож
ей - сказал, пригодится.
- Я отдам его, - говорит Юй. - тому, кто первый будет на острове.
Мы дружно таращимся на нее. Отдать нож?! Вот это да! Настоящий
швейцарский нож! Мне даже становится не по себе. Нож не только классный, он
еще и выглядит жутко дорогим. Получить его из рук Юй вместе с ее
благорасположением - разве это не стоит того, чтобы доплыть до какого-то там
острова?! Смыть в памяти Юй ту позорную картину, когда Вита притворилась
утопающей! Я мигом забываю о своих догадках, о Бортникове, о дяде Артеме - в
моей душе только щенячий восторг перед тем, что предстоит сделать.
Откровенно говоря, вижу я не то, как буду переплывать реку, а то, как уже
ступаю на остров и Юй вручает мне нож, и ее темные глаза смотрят на меня с
восхищением.
- Уо сянь чи фан! - недовольно говорит Юй реальная и расчесывает
влажные волосы. - А ответ я так и не услышала. Мне пора домой!
Она наклоняет голову, так что длинные волосы свешиваются ей почти до
колен, полностью закрывая лицо, а потом резко вскидывает ее, и волосы черным
веером взлетают вверх и падают ей на узкие плечи и спину. На открывшемся
лице Юй особая полуулыбка заговорщика - она умеет так улыбаться, что каждому
из нас кажется, что улыбка адресована только ему. Гарька решительно вздыхает
и говорит:
- Ну, плыть надо очень рано, где-то в полпятого, чтоб не нарваться на
пароход или еще на что-нибудь. Так-то только баркасик какой-нибудь
проскочит, а, мужики? А уже с острова на паромчике.
Все начинают обсуждать подробности. Только я в разговоре не участвую. В
стороне, метрах в восьми от нас, за живой изгородью из тутника я замечаю
Виту - она внимательно наблюдает за нами. На голове у нее вязаная шляпа
колокольчиком. Увидев, что я заметил ее, маленькое чудовище делает мне
своими худющими конечностями подбадривающие знаки, и я отворачиваюсь. Тем
временем обсуждение закончилось, и все снова разлеглись на парапете, и Мишка
достает бумажный сверток с арахисом и начинает лущить его с чувством
выполненного долга.

- Значит, завтра здесь в четыре пятнадцать! - говорит он. - Только и
ты, Юлька, приходи. А как мы до середины доберемся, идешь на пристань, ждешь
паромчик и едешь на остров. Правильно?
- Правильно, - отзываюсь я и спрыгиваю с парапета. Венька смотрит на
меня недоуменно.
- А ты тут при чем, Шпендик?! О тебе никто не говорит!
- Зато я говорю! А ты тут кто?!
Мы начинаем пререкаться. Венька говорит, что я спятил, если собираюсь
плыть, что это дурацкая затея, что меня унесет к черту, что я выдохнусь и
утону, а им за меня потом отвечать. Я упрямо отвечаю, что поплыву и все тут
и Венька мне не указ.
- Куда тебе в реку?! - шипит Венька. - Я ж тебя плевком перешибу!
Потонешь ведь! Дурак!
Уже вот-вот завяжется драка, но тут неожиданно вмешивается Юй.
- Не слушай его! - говорит она мне и сверкает на Веньку глазами. - А ты
к нему не лезь! Пусть плывет, если хочет - что ты к нему прицепился?! Он сам