"Елена Басманова. Тайна серебряной вазы [D]" - читать интересную книгу автора

Глава 5


Илья Холомков вырос в провинциальной семье помощника прокурора,
человека либеральных взглядов, даже социалистических, по крайней мере, о
необходимости уничтожения проклятого самодержавия Михаил Алексеевич
Холомков поговаривал. В небольшом городке, где провел Илья свою юность,
имелся и узкий кружок вольнодумцев, их невнятные, типографски неряшливые,
пересыпанные стихами прокламации революционного толка казались Илье вполне
безумными. Да и местные жители никак не хотели загораться прогрессивными
идеями, и ненужные бумажки ими если и читались, то тут же выбрасывались, а
то использовались для самых низменных нужд. Прогрессивные идеи Илью
Холомкова не волновали.
Илья страстно мечтал вырваться из провинциальной глуши, жить в свое
удовольствие, и самым мощным инструментом для достижения заветной цели
считал отнюдь не свое дворянское происхождение, а личную природную
привлекательность. Ее он осознал рано. Статный, с пышной светло-русой
шевелюрой, с правильными, если не сказать - античными чертами лица, чуть
удлиненным носом, Илья по утрам любовался в зеркале своими выразительными,
речной синевы, глазами. Именно глаза завораживали представительниц
прекрасной половины человечества, и покойная жена его как-то призналась в
интимную минуту, что едва не теряла сознание от его долгого пристального
взгляда
Внешность-то и помогла ему достигнуть желанной цели. Удачная женитьба
на богатой, хотя и не дворянских кровей, сироте сделала его человеком
состоятельным. Немногочисленная родня не смогла отговорить беззаветно
влюбленную девушку от мезальянса с человеком без состояния, без профессии,
без образования. Юридический факультет университета он и правда не
закончил, но и без диплома Илья Холомков в свои двадцать восемь лет
чувствовал себя вполне комфортно. После смерти жены на второй год после
свадьбы - трагическая случайность на горном курорте в Швейцарии, о которой
Илья не любил вспоминать, - он пользовался дивидендами ее хорошо
вложенного капитала. Состояние, доставшееся от жены, давало ему
возможность жить безбедно. Своим маленьким слабостям, а они у него, как и
у каждого человека были, Илья Михайлович потакать мог.
И все-таки он служил, тому имелись свои причины. Вот уже полгода он
выполнял обязанности секретаря у князя Ордынского, куда Илью Михайловича
Холомкова определил господин Пановский. Чтобы попасть на эту ненужную Илье
службу, потребовалась протекция со стороны княгини Свияжской, хлопотал о
протекции все тот же Пановский.
Нельзя сказать, что служба обременяла Илью и что князь Ордынский
перегружал своего секретаря работой. Престарелый князь, человек среднего
роста, сухой, с темным худым лицом, хищным крупным носом, острым
подбородком, с жесткой складкой бесцветных губ, был немногословен, речь
вел четкую, деловую, хотя и старинным слогом. Свои архивы князь разбирал
сам, иногда привлекая к этому пыльному делу камердинера Григория. Илья
Михайлович встречался с князем в его кабинете в двенадцать часов и к трем
уже освобождался, если князь не давал каких-либо дополнительных поручений.