"Джим Батчер. Могила в подарок ("Досье Дрездена" #3) " - читать интересную книгу автора

призраках Боб.
- Это не твоя детская, Агата Хэгглторн. Со времени твоей смерти прошло
больше ста лет. Ты не настоящая. Ты призрак, и ты мертва.
Дух смерил меня недоверчивым взглядом и улыбнулся холодной,
презрительной улыбкой.
- Я могла бы сразу догадаться. Вас прислал Бенсон, верно? Бенсон
всегда придумает что-нибудь жестокое, а потом обзывает меня юродивой.
Юродивой! Он хочет лишить меня моей малышки.
- Бенсон Хэгглторн давным-давно умер, Агата Хэгглторн, - отвечал я,
изготовившись к броску. - И твой ребенок тоже. И ты сама. Эти крошки не
твои, ты не должна петь им или уносить их, - моя рука с мешком подалась
вперед.
Призрак посмотрел на меня в полнейшем замешательстве. В этом вся
сложность общения с материальными, по-настоящему опасными призраками. Они
так похожи на людей. Кажется, будто они обладают чувствами, каким-то
самосознанием. Однако они не живы - они все равно что окаменелый отпечаток,
ископаемый скелет. Они похожи на оригинал, но это не оригинал.
Но я сочувствую даме, попавшей в беду. Всегда был таким. Это уязвимое
место моего характера, этакая брешь в броне шириной в милю, а глубиной и
вдвое больше. Я увидел на лице Агаты-призрака боль одиночества, и испытал к
ней что-то вроде сочувствия. Я снова опустил руку. Как знать, если мне
повезет, я мог бы уговорить ее уйти. Духи - они такие: доведи до них
реальную ситуацию, в которой они оказались, и они испарятся.
- Мне очень жаль, Агата, - сказал я. - Но ты не та, какой себе
представляешься. Ты призрак. Отражение. Настоящая Агата Хэгглторн умерла
больше века назад.
- Н-нет, - дрогнувшим голосом произнесла она. - Это неправда.
- Это правда, - настаивал я. - Она умерла в ту же ночь, что и ее муж и
ребенок.
- Нет, - простонал дух, зажмурив глаза. - Нет, нет, нет, нет. Я не
желаю слушать такое, - она снова запела себе под нос, тихо, безнадежно - на
этот раз без всякого заклятия, не угрожая неосознанным уничтожением. Однако
новорожденная девочка так и не дышала, а губы ее начали синеть.
- Послушай меня, Агата, - произнес я, вложив в голос больше воли,
больше магии, чтобы призрак слышал меня. - Я все про тебя знаю. Ты умерла.
Вспомни: твой муж избивал тебя. Ты боялась, что он будет бить и твою дочь.
И когда она начала плакать, ты зажала ей рот рукой, - я ощущал себя
совершеннейшим ублюдком, так холодно копаясь в прошлом этой женщины.
Призрак она или нет, боль на ее лице была настоящей.
- Я этого не делала, - всхлипнула Агата. - Я не делала ей больно.
- Ты не хотела делать ей больно, - сказал я, выкладывая информацию,
которой обеспечил меня Боб. - Но он был пьян, а ты запугана, и когда ты
опустила взгляд, она уже была мертва. Это ведь так было? - я облизнул губы
и снова посмотрел на новорожденную. Если я не разберусь с этим быстро, она
умрет. Ее молчание наводило жуть - она лежала в колыбельке резиновой
куклой.
Что-то - искра воспоминания - осветила глаза призрака.
- Я помню, - прошипела она. - Топор. Топор, топор, топор! - пропорции
лица ее изменились, вытянулись, оно сделалось костлявее, изящнее. - Я взяла
свой топор, свой топор, свой топор, и врезала моему Бенсону двадцать раз, -