"Джим Батчер. Могила в подарок ("Досье Дрездена" #3) " - читать интересную книгу автора

шапочках на лысых головках спали и видели свои невинные младенческие сны.
Между ними двигался, видимый в сиянии моего магического света,
источник пения.
Агата Хэгглторн умерла далеко не старой. Как и подобало женщине ее
положения, она была одета в приличную по меркам Чикаго середины
девятнадцатого века блузку с высоким воротничком и длинную, темную юбку. Я
мог видеть сквозь нее, но во всех остальных отношениях она казалась
настоящей, материальной. Лицо ее можно было бы назвать симпатичным,
несмотря на некоторую костлявость, и правой рукой она прикрывала обрубок,
которым заканчивалось ее левое запястье.
- Баю-баюшки, баю, не ложися на краю...
Черт, голос у нее был и правда завораживающий. В буквальном смысле
этого слова. Энергия песни обволакивала слушателей, погружая их в глубокий
сон. Позволь ей петь и дальше, и она нагонит на всех - и на сестер, и на
младенцев - сон, от которого им никогда уже не проснуться, а власти
припишут это избытку двуокиси углерода или еще какой-нибудь дряни, но никак
не злобному призраку.
Я подкрался ближе. Запаса антипризрачного порошка у меня хватало в
избытке, чтобы заморозить на месте Агату и еще дюжину подобных призраков, а
потом Майкл разделался бы с ней без труда. Тут главное - не промахнуться.
Я пригнулся, покрепче сжал в правой руке мешок с антипризрачным
порошком и на цыпочках подобрался к двери, которая вела в палату со спящими
младенцами. Похоже, призрак пока не замечал меня - призраки вообще не
отличаются избыточной наблюдательностью. Наверное, смерть заметно меняет
подход к житейским проблемам.
Я вошел в палату, и голос Агаты Хэгглторн накатил на меня инъекцией
наркотика, заставив меня на мгновение зажмуриться и зябко передернуть
плечами. Мне приходилось изо всех сил концентрировать мысли на потоке
магической энергии, струившейся из амулета-пентаграммы и освещавшей
помещение.
- Придет серенький волчок...
Я облизнул пересохшие губы и задержался на мгновение, глядя, как она
склоняется над одной из колыбелей-каталок. Она с нежностью улыбнулась и
напела еще строчку на ухо младенцу.
- Баю-баюшки...
Все, дальше медлить нельзя. В идеальном мире мне полагалось бы просто
высыпать порошок на призрака, и дело с концом. Беда только, мир далек от
идеала, и призраки не обязаны подчиняться правилам реальности, так что
поразить их каким-либо образом, пока они не поймут, что вы здесь, очень
трудно, почти невозможно. Выходит, иного пути, нежели конфронтация, нет, и
даже так, заставить их обратить свое внимание на вас можно, только
произнеся вслух их истинное имя. Более того, большинство духов не слышат
почти никого - чтобы они вас услышали, приходится прибегать к магии.
Я выпрямился во весь рост, зажав мешок в руке, и постарался вложить в
голос всю свою волю:
- Агата Хэгглторн! - крикнул я.
Дух вздрогнул, словно мой голос донесся до нее едва-едва, издалека, и
повернулся ко мне. Глаза ее округлились. Пение резко оборвалось.
- Кто вы? - спросила она. - И что делаете в моей детской?
Я постарался припомнить все подробности, которые рассказывал мне о