"Николсон Бейкер. Бельэтаж " - читать интересную книгу автора

льда, междугородные автобусы или пакеты для молока, претерпели сбивающие с
толку изменения, и понять масштабы, диапазон и эффект этих изменений,
составляющих нигде не задокументированную повседневную канву нашей жизни (с
грубой, шероховатой текстурой, как у дорожной обочины, мимо которой обычно
мчишься, не успевая присмотреться), можно единственным способом: беречь
первые образы этих предметов в той форме, как они запечатлелись в детской
памяти, но когда обращаешься к ранним воспоминаниям, приходится мириться со
свойственной им склонностью подтягивать струны фрагментарной историографии
на скрипках утраченных эмоций. Теперь я пью молоко крайне редко; та
полупинтовая картонка, которую я купил у "Папы Джино", чтобы запить печенье,
стала одной из самых последних: это был своего рода опыт с целью выяснить,
способен ли я до сих пор пить молоко с прежним удовольствием. (По-моему,
такую выборочную проверку симпатий и антипатий следует проводить почаще,
чтобы узнать, не изменилась ли твоя реакция.) Но картонки молока мне
нравятся по-прежнему, и я считаю, что переход с молока, доставляемого под
дверь в бутылках, на покупаемое в супермаркете молоко в картонных пакетах с
заостренным верхом был важной вехой для людей примерно моего возраста: те,
кто помоложе, полностью свыкаются с новизной как отправной точкой и не
ощущают потери *, а те, кто постарше, уже исчерпали свою способность
сожалеть о ранних мелких потерях и могут на сей раз лишь пожать плечами.
Поскольку я рос по мере того, как создавалась традиция, я до сих пор
благоговею перед молочным пакетом, в котором молоко доставляют в
супермаркет, - коробкой из вощеного картона с приятной лабораторной надписью
"Герметично". Впервые я увидел это изобретение в холодильнике у своего
лучшего друга Фреда (не помню, сколько мне тогда было - лет пять или шесть):
блестящая мысль разобрать один треугольный свес крыши картонки, отогнуть его
закрылки, и, пользуясь жесткостью материала, вскрыть проклеенный шов, даже
не прикасаясь непосредственно к нему, чтобы получилось ромбовидное
отверстие - идеальный носик, пригодный для наливания лучше , чем круглое
горлышко бутылки или кувшина, ведь молоко из отверстия можно без труда лить
очень тонкой струйкой по направляющему углу, что я оценил, поскольку как раз
совершенствовал умение самостоятельно наливать себе молока или готовить
мюсли, - так вот, эта блестящая мысль вызвала у меня удовлетворение и
зависть. У меня сохранилось одно воспоминание о конкурирующей конструкции
картонки, в которой бумажная пробка была вделана в угол плосковерхой
коробки, однако торжествующее превосходство остроконечного пакета, в котором
средства закупорки одновременно служили дозаторами (в отличие, скажем, от
металлических носиков, вставленных в боковые стенки упаковок сахара "Домино"
или жидкости для мытья посуды "Каскад" - по сути интересных, но никак не
связанных с приклеенными клапанами на нижних и верхних гранях коробок),
затмило все альтернативы.
______________
* Например, меня ничуть не расстраивает, что врача уже нельзя вызвать
на дом; такой визит мне был нанесен лишь однажды, после чего в коревом жару
мне мерещилось, как неподвижное пламя свечи на тумбочке у кровати
наклонилось надо мной и обожгло нёбо, подобно горячему питью, но в то время
я был так мал (не старше трех лет), что черный саквояж с любопытными
полукруглыми щипцами отошел в область мифологии, о чем я нисколько не жалею;
по-настоящему история медицины началась для меня в кабинетах врачей, в
ожидании уколов. Не оплакиваю я и радикальную реформу библиотечной процедуры