"Хилари Бэйли. Невеста Франкенштейна " - читать интересную книгу автора

бросился в лабораторию к Виктору и стал настойчиво стучать в дверь в
надежде, что тот одолжит ему денег, пока не придет подмога из дома.
- Но он так был поглощен научными изысканиями, - рассказывал Хьюго с
улыбкой, - что в итоге так мне и не открыл. Я колотил в дверь минут
двадцать, поскольку знал наверняка, что он там, звал его по имени, объяснял,
что это я, Хьюго Фелтхэм, - но все тщетно. Я видел свет в окне лаборатории,
но Виктор был так увлечен своим делом, что ничего не слышал. Вот какой это
человек! Вот как способен он концентрироваться на своей работе!
- А как же ты? - поинтересовался я. - Как у тебя сложилось с этой
безжалостной хозяйкой?
- Она таки меня выдворила, - улыбнулся Хьюго. - Я провел пару ночей без
удобств, расположившись со всеми своими пожитками на кладбище, пока наконец
не прибыли деньги из Англии. Зато после этого я подыскал себе пристанище
получше. У новой хозяйки и суп был понаваристее, и хлеб посвежее, и милая
дочка в придачу!
- Право, Хьюго, ты из тех людей, которые в любом несчастье способны
найти что-то веселое! - воскликнул я в восхищении.
- Однако после этого я не видел Виктора почти семь лет, - заметил
Хьюго. - Ибо вскоре после того, как я перебрался на новое место, мне
пришлось съездить ненадолго в Англию. Когда же я вернулся в Ингольштадт
попытался отыскать Виктора - его и след простыл. Во время моего отсутствия
он заболел, серьезно заболел, и уехал домой к семье.
В этот самый момент появился Виктор, одетый как подобает человеку,
идущему в церковь. Он пересек лужайку и с улыбкой посмотрел на террасу. Я
поздоровался. И вдруг в тот момент, когда я обратился к нему, туча закрыла
солнце, и сад сразу стал другим. Все вокруг накрыла черная тень.

Вскоре вся наша компания направлялась в церковь. Мы были в следующем
составе: я, Хьюго, его родители мистер и миссис Фелтхэм, Люси с сыновьями,
Виктор и Элизабет Франкенштейны. Все мы дружно шествовали среди зелени
полей. Когда служба закончилась, каждый из нас, как водится, опустился на
колено, чтобы совершить личную молитву, а затем вместе с остальными
прихожанами мы вышли из церкви. Однако вышли не все из нас - Виктор так и
остался стоять на коленях. Не могу точно сказать, сколько времени его
согбенная черная фигура оставалась на одном месте, пока все мы поджидали его
снаружи. Жена его ничего не сказала по этому поводу, промолчали и все
остальные, хотя я заметил, что Люси Фелтхэм непросто было убедить детей в
том, что обеда придется ждать дольше обычного. В конце концов Виктор,
серьезный и мрачный, вышел к нам, и мы все направились домой в глубоком
молчании. Старшая миссис Фелтхэм сказала, что на обед будут поданы только
холодные блюда: она придерживалась того мнения, что и слуги в воскресный
день должны отдыхать и ходить в церковь. Когда Хьюго спросил, не станет ли
матушка возражать, если мы прогуляемся по берегу, та засмеялась и сказала,
что день отдохновения вовсе не представляет собой, в ее понимании, день
скорби, когда все ходят с вытянутыми лицами, а дети сидят запертыми в доме,
как в тюрьме, и им не разрешается читать ничего, кроме Библии.
Таким образом, более молодые представители нашей дружной компании
отправились в этот день после обеда к реке. Здесь-то впервые я и услышал из
уст Виктора Франкенштейна имя Марии Клементи.