"Эрве Базен. Встань и иди" - читать интересную книгу автора

в глаза, трогает сердца. Жалость... тем хуже! Она оружие. Эти молодцы
заставят меня преуспеть в самоуничижении. Или в тактике...
Во-вторых: Как подхлестнуть моих подопечных? Работа, помощь, которую
я должна оказывать Матильде, мальчонка держат меня дома шесть дней в
неделю из семи. Письма мало что дают. Рассчитывать на то, что меня будут
посещать, наивно. Как гласит поговорка: с глаз долой - из сердца вон.
Выход один: наш век изобрел присутствие на расстоянии. Министерство связи
дает напрокат готовую, уже натянутую паутину для ловли ваших мух. Надо,
чтобы нам установили телефон. Деньги?.. Ну что же! Продам единственную
драгоценность, которая у меня есть, - мамино обручальное кольцо.
В-третьих, наше жилище. Если обновить обстановку невозможно, лучше уж
заменить ее пустотой. Наша столовая, она же рабочая комната, прозванная
мною "первозданным хаосом", пропиталась запахом кухни и бедности. У
нищенки, моя дорогая, никто не спрашивает совета. Спрячь бедность и
изобрази аскетизм. Из прихожей, которая станет приличной, когда оттуда
будут изгнаны рамочки Матильды, посетители пойдут прямо в твою комнату. Ее
оголенность произведет на них впечатление. А когда установят телефон,
поставь аппарат небрежно на пол у кровати.
- Замарашка! Тюбик стоит триста франков. А ты что смотришь, Орглез?
Люк орал. Клод плакал навзрыд, ухудшая положение тем, что пытался
стереть краску. Он разукрасился, как Пьеро. Я поспешила к ним. Нашла в
этюднике плоскую бутылочку скипидара и, пожертвовав носовым платком,
оттерла самые большие пятна. Потом заставила замолчать мазилу художника,
продолжавшего оплакивать свои цинковые белила.
- Я куплю тебе взамен другой тюбик. Даже серебряных белил. Они
дороже, но зато лучше.
- Скажите! - произнес Люк. - Вот уж не подозревал, что ты такая
образованная.
Он не знал про мою "картотеку". Я давно приобрела привычку тайком
собирать сведения об окружающих меня людях и о предметах, которыми они
увлекаются. Разговор на профессиональную тему подкупает. А стоит в
соответствующий момент намекнуть на какой-нибудь случай из жизни
собеседника, казалось бы, никому не известный, и тот сразу тает.
Нам не оставалось ничего другого, как вернуться и дочистить ребенка
дома. Люк снова принялся толкать коляску, удивляясь, что ему так долго не
отказывают в этой милости. Я со всей серьезностью держала сырой холст, на
котором в последнюю минуту цвет смородины возобладал над цветом айвы,
чтобы картина получила название "Марна при заходе солнца". Когда, миновав
мост, мы проезжали мимо зеркала в витрине колбасного магазина, я увидела
девушку с художественным беспорядком на голове и очень уж похожую на меня.
Мой ангел-хранитель шепнул мне: "Эгерия, у тебя вид гитаны. Берегись:
глаза мужчин чувствительнее их ушей. Афоризм "Красота - только ум тела"
пустили в оборот девицы с неказистой внешностью. И лее же старайся
обладать хотя бы такой красотой. Пришивай плиссированный воротничок,
приглаживай волосы, проводи по лицу пуховкой".
Через пятьдесят метров, устав от того, что позволяю возить себя, как
старушку, я решила выкинуть блестящий номер и крикнула:
- Стой, Люк! Воспользуюсь-ка я случаем и захвачу хлеба. Матильде не
придется бежать в магазин.
И прыг! Я попыталась сойти с коляски без его помощи. Результат: