"Эрве Базен. Встань и иди" - читать интересную книгу автора

мгновение спустя я оказалась в водосточном желобе. Люк бросился вперед и
поднял меня с трогательной миной и всяческими предосторожностями. А я, по
правде говоря, была в полном восторге. Слишком уж долго я сохраняла
ужасную серьезность. Миландр с его сочувствием, малыш, ковыляющий на своих
ножках, мои палки, мои "подопечные", мои планы, мои размышления... весь
этот шаткий мир, с таким трудом удерживающийся на ногах, внезапно
показался мне уморительным донельзя больше. Я хохотала до упаду, тряся
своими космами, как собака, совсем некстати начавшая отряхиваться.

11

Во вторник - выходной день Берты Аланек - Клод не пришел. Я свободна
и пользуюсь этим обстоятельством, чтобы удрать из дому в девять часов, не
обращая внимания на ворчание Матильды, которая вот уже две недели твердит
одно и то же:
- Сначала это был ребенок. Ну ладно, тут я молчу... Теперь,
оказывается, наша барышня потребовалась всем. Даже людям с положением и
средствами. И она продает кольцо бедняжки Амелии, чтобы установить дома
телефон, который нам совершенно ни к чему. Она бегает, надрывается. А в
результате мы снова ходим на костылях. Потому что, представьте, у нас
сломалась палка... Ну нет, меня не проведешь!
И все-таки она подписала заявление, которое я немедленно снесла на
почту. От нее всегда можно добиться чего угодно. Трудность не в этом, и
мой лоб морщится по другому поводу. Сжимая пальцами распорки костылей, я
не испытываю особой радости от возвращения к своим сваям с обтянутыми
бархатом подушечками. И потом я трушу, - чтобы не сказать, я в ужасе, -
как миссионер, высаживающийся на остров к каннибалам. На каком языке я
стану говорить? Какие унижения придется мне претерпеть? Правильно ли, что
я опять тащу с собой этого парня, с которым у меня нет ничего общего,
кроме прабабки? Он семенит рядом, ругая ветер, холод и меня:
- Потише, потише. Ты снова извлекла свои костыли... Прекрасно. Только
ходить на костылях не значит прыгать с шестом.
Мне без него не обойтись: я все еще только сестра Марселя, которую
Люк представил его однокашникам. К тому же мне требуется телохранитель; с
такими ногами ни в чем нельзя быть уверенной. Я подумывала, не
мобилизовать ли мне Кати. Она бы не отказалась. Не знаю, благодарна ли она
мне за то, что я реабилитировала ее в глазах нашего квартала, или за то,
что принимаю ее аперитивы, но мы в наилучших отношениях и ходим под ручку,
когда она встречает меня по возвращении из моего очередного похода. Кати
могла бы оказать мне неоценимую услугу, сопровождая меня во время дневной
экспедиции, - ее присутствие помогло бы проглотить мой визит, как портвейн
помогает проглотить рыбий жир. Но эта затея может обернуться против меня.
Мой деляга и, пожалуй, даже мой славный пастор не будут спускать с нее
глаз. Но о чем это говорит мне Люк?
- Между прочим... Я уже не смогу сопровождать тебя так часто, как
раньше. Держу пари, что ты сейчас завопишь... Но ты сама виновата. Сколько
ты меня изводила! Вот и радуйся. Я продался, старушка. С понедельника
поступаю к декоратору на улице Сент-Антуан. Так что впредь я уже не смогу
уделять тебе такое внимание...
Каково! Это Люк-то первый... ну и ну! Я резко останавливаюсь.