"Елена Бажина. В часу одиннадцатом " - читать интересную книгу автора

мнение: она считала, что Александр испортился, что с ним невозможно говорить
человеческим языком, что он не слышит людей, стал жесток и бесчувствен,
попал под влияние и не видит, что происходит вокруг.
Она говорила, куря уже третью сигарету, что этот батюшка - человек
совершенно неинтересный, не понимающий жизни, поверхностный, в чем-то
бескультурный и, кроме того, использующий людей в своих целях. Неужели
Александр разучился читать по лицам? И почему надо перечеркивать свое
научное будущее? Что такое религия? Неужели явление Христа происходит таким
образом?..
Александр отвечал, что его научное будущее, как и вся научная жизнь, -
пустое, суета, лишь дела века сего и не дает вечного спасения. "Да кто тебе
это сказал? - возражала она. - Конечно, я понимаю, еще три года назад за
такие убеждения тебя бы на кафедре не потерпели, но сейчас уже все
по-другому, зачем отказываться? Зачем бежать, куда?" "Да, верно сказано:
враги человеку - домашние его, и еще: не мир Я принес, но меч", - твердо
отвечал Александр. "Почему такая враждебность?.. - продолжала она. - А как
же - "трости надломленной не преломит и льна курящегося не угасит?.." "Ты не
имеешь достаточного опыта, чтобы спорить со мной", - возразил Александр,
добавив, что в данном случае она должна послушать его, потому что он
мужчина, а она всего лишь женщина, а женщина, как известно, в церкви да
молчит. "Вообще-то мы не в церкви, - ответила она язвительно, - а в
квартире, в моей, между прочим. И здесь я имею полное право решать, кому
говорить, а кому молчать". Он снова стал говорить, что она по причине своей
женской природы не имеет способности к духовному разумению, а должна
обратиться сначала к нему, а потом к батюшке.
- И перестань курить, - не выдержал он, - по крайней мере при мне!
- Что? - она удивилась, так что действительно перестала курить. - А
давно ли ты сам смолил здесь?..
Александр ушел, поучительно заявив, что подождет, пока она перестанет
бесноваться и покается в своем безумии.

* * *

- Да, я помню, но я тогда не поняла, что такое важное должно было войти
в твою жизнь, из-за чего ты даже захотел расстаться со мной, скажет она
сейчас, если действительно вспомнит все. - Нет, отвечает Александр, это было
не просто увлечение, я всерьез поверил в свой духовный путь, который должен
рано или поздно открыться предо мной... Кажется, я рассказывал тебе, что
меня к тому времени перестала устраивать просто материальная, лишенная
духовности жизнь. Мне хотелось чего-то большего, какой-то высшей истины... И
я нашел ее, и это оказалось так просто. Оказалось, что не нужно стучаться в
открытую дверь, а просто прийти в церковь, и перед тобой откроется путь к
источнику вечной жизни и благодати... Не надо вопрошать, как Понтий Пилат,
"что есть истина?" в то время как она находится прямо перед тобой... - Да, я
помню, ты как-то говорил об этом, перебивает она. Но какое отношение к этому
имеют те казарменные требования, которые предъявили к тебе и которые ты стал
предъявлять к другим? - Да, это должно быть странно, но тогда я воспринял их
как прямое условие доступа к источнику жизни вечной. Для меня это были всего
лишь правила. Я не мог разбираться в том, насколько они правомочны. Я
слишком дорожил тем, что я нашел, как сказано, жемчужину, ради которой