"Александр Бек. Новое назначение" - читать интересную книгу автора

первым в столовую, он захватил с собой несколько сегодняшних газет, но
теперь отодвинул всю пачку, доложил перед собой очки и молча смотрит на
сына, который уселся напротив.
Лицом, да и всем спадом Андрей не напоминает отца. Слегка вьются светло
русые волосы, тонкая кожа, на которой чуть рдеет румянец, кажется
девичьей. В серых глазах то и дело проступает живая игра. Во взгляде
Андрея порой можно прочесть и неуверенность или, пожалуй, некое
вопросительное выражение. Подбородок его мягко очерчен. И будто для
контраста с этими нежными чертами задорно вздернут нос. Конечно, все это
вовсе не отцовское. Да и не материнское.
Что же все-таки в нем, этом нешумном мальчике, онисимовского? Он
выдался в своего деда Леонтия Онисимова, русского бродячего плотника,
искателя не то правды, не то счастья, который бог весть какими судьбами
был занесен из вятских лесов в Харьков и там женился до страстной любви на
украинке Анне, или Ганусе, как ее называли подруги. Темнобровая Анна,
ставшая матерью, стала и коренником семьи, находила заработки и
непутевому, непрактичному мужу, и себе, постоянно ходила на поденщину или
брала стирку домой, выбивалась из нищеты. Свою устремленность к цели,
энергию она вместе с точеным лицом передала Александру. А потом также и
Ване. Но вот маленький Андрей игрой наследственности перенял дедовские
черты.
В характере Александра Леонтьевича, казалось бы, однолинейном, целиком
подчиненном лишь одной страсти-работе, таилось и несколько неожиданное
качество: глубокие родственные чувства. Никто не догадывался, как остро он
горевал по несчастному, погибшему в заключении брату. Эта душевная ссадина
и поныне не зажила. Зная за собой эту привязчивость, Александр Леонтьевич
все же не ожидал, что рождение ребенка - столь позднее - вызовет у него
сильные переживания. Приезжая со службы обедать, Александр Леонтьевич брал
на руки, прижимал к себе теплое маленькое тельце, приникал к нему губами.
А если не заставал малыша дома, шел в его комнату и там, притворив дверь,
подносил к лицу его подушечку, дышал милыми запахами. В дальнейшем, когда
в мальчике пробудилось сознание действительности, мысль, отец не проявлял
так бурно своих чувств. Постоянная замкнутость взяла свое.
И вот его сын уже старшеклассник. Александр Леонтьевич смотрит на него
скоро и паспорт получать... А беленькая, чуть с румянцем физиономия
выражает что-то неопределенное, неоформленное, детское. Не скажешь, куда
он устремлен, каким он станет, где проляжет его путь. Чего только в нем не
намешано! Иногда увлекается и техникой, как-то стал мастерить какие-то
модели и, не доведя до ума, бросил. Любит книги, читает порою запоем,
главным образом художественную литературу. Этим тоже он вышел не в отца.
Да и не в мать.
Сам-то Александр Леонтьевич уже в тринадцать лет впрягся в лямку
заработка, сумел и заканчивать коммерческое училище, и помогать семье. А в
шестнадцать уже избрал свою дорогу, стал верным солдатом партии
большевиков. Избрал до конца дней.
Андрюша смотрит на задумавшегося отца, но не впрямую, как-то искоса.
Машинально водит по скатерти пальцем (такой жест был и у Вани), то
поднимает, то опускает глаза. В этом взгляде, как и в чертах лица, тоже
сквозит неопределенность, нерешительность, некая противоречивость. Мальчик
испытывает к отцу и любовь и жалость, но пора бездумного преклонения