"Лора Бекитт. Сильнее смерти " - читать интересную книгу автора

значительного имущества, что было равносильно катастрофе.
Как совсем молодой и неопытный воин, Акира получал ничтожное жалованье
и едва ли смог бы содержать усадьбу. Однако его матери нередко приносили то
рис, то связку сушеной рыбы, то отрез ткани. Акира прекрасно понимал, чьи
это дары. Но сейчас юноша старался не думать о подарках: такие мысли обычно
наполняли его душу благодарностью и смущением.
Замок располагался на большом пологом холме, над рекой. Посреди
высилась четырехэтажная башня с узкими зарешеченными окнами - самое большое
сооружение, возведенное человеческими руками, какое когда-либо видел Акира.
Молодой человек шел, глядя прямо перед собой, и, хотя лицо его казалось
непроницаемым, сердце взволнованно трепетало в груди.
Пытаясь отвлечься, он вновь посмотрел на горы. Солнце растопило
безжизненную пелену инея, обрамлявшего иссиня-черный лес, блеклая дымка,
окутывавшая вершины, таяла, - вероятно, выдастся ясный день. Юноша
чувствовал на своем лице дыхание свежего, сильного и теплого ветра. Он на
мгновение закрыл глаза. Ветер словно принес ему тайную весть о том, что
находится там, за этими горами, в том большом мире, где он еще не бывал.
Скоро весна... В лужах мерцала вода, солнце озаряло прилепившиеся на
склонах холмов усадьбы - путаницу низких деревянных построек.
Акира посмотрел на украшенные резьбой крыши и карнизы замка. Как,
должно быть, прекрасно там жить! Его приемные родители обитали в тесном
домике с тростниковой крышей, по утрам госпожа Отомо с трудом заталкивала в
крошечную кладовку зимние стеганые покрывала.
Перед тем как войти в дом, юноша, согласно обычаю, отстегнул меч и
отдал его людям господина Нагасавы. Ему приказали подождать, и Акира стоял,
изо всех сил борясь с робостью - ему казалось, что слуги исподволь
разглядывают его. Молодому человеку очень хотелось выглядеть невозмутимым и
суровым, глубоко равнодушным к окружавшей его суете.
Наконец он вошел в прихожую, примыкавшую к главной комнате. Вероятно,
хозяин еще не завершил предыдущий разговор - из комнаты доносились голоса:
самого Нагасавы и еще чей-то, скрипучий и тонкий, похоже, его жены.
Нагасава говорил каким-то странным тоном, сдержанно, глухо и... не
слишком решительно.
- ...необязательно самурайского рода, пусть из богатой купеческой
семьи, главное, чтобы она смогла родить. После ее можно отправить обратно.
- Как вам будет угодно, - устало и равнодушно отвечала женщина.
Дверцы раздвинулись, и Тиэко-сан вышла в прихожую. Акире показалось,
что ее маленькие черные глаза-бусинки блеснули злобой, совсем как у крысы,
недавно попавшей в ловушку в одной из построек усадьбы.
По непонятной причине эта женщина внушала ему опасение. Тиэко-сан
происходила из знатного самурайского рода, и, вероятно, господин Нагасава
очень почитал и уважал ее, потому что никогда не брал ни других жен, ни даже
наложниц. Возможно, в молодости она и была красива, теперь же казалась почти
уродливой: маленькое сморщенное лицо, покрытые коричневыми пятнами худые и
жилистые руки. Она всегда носила серое в неброский мелкий цветочек кимоно и
никогда не пользовалась ни белилами, ни пудрой.
Господин Нагасава, напротив, выглядел бодрым и крепким. Акира не
уставал восхищаться каждой чертой благородного лица своего господина, его
полными достоинства движениями, такими же отточенными и предельно
рассчитанными, как взмахи руки художника, держащего в пальцах кисть.