"Фрэнсис Бэкон. Великое восстановление наук. Разделение наук" - читать интересную книгу автора

процессов, официальные речи, дипломатические послания и т. и., не
сопровождаемые при этом последовательным изложением и толкованием.
Древности имеют дело со своего рода останками истории, похожими, как мы
уже сказали, на обломки корабля, потерпевшего крушение. Когда воспоминания о
событиях уже исчезли и сами они почти полностью поглощены пучиной забвения,
трудолюбивые и проницательные люди, несмотря на это, с какой-то удивительной
настойчивостью и скрупулезной тщательностью пытаются вырвать из волн времени
и сохранить хотя бы некоторые сведения, анализируя генеалогии, календари,
надписи, памятники, монеты, собственные имена и особенности языка,
этимологии слов, пословицы, предания, архивы и всякого рода орудия (как
общественные, так и частные), фрагменты исторических сочинений, различные
места в книгах, совсем не исторических. Эта работа, конечно, требует
огромного труда, однако она и приятна людям, и вызывает к себе известное
уважение, и, поскольку мы отвергаем мифы о происхождении народов,
безусловно, может заменить такого рода фантастические представления. Однако
она не имеет достаточного веса, потому что, будучи объектом исследования
незначительного числа людей, неизбежно оказывается в зависимости от
произвола этой немногочисленной группы.
Я не считаю необходимым отмечать какие-то недостатки во всех этих видах
незавершенной истории, так как они являются чем-то вроде несовершенной связи
(imperfecte mista) и такого рода недостатки вытекают из самой их природы.
Что же касается всевозможных аббревиариев (epitomae) ^, этих настоящих
короедов и гусениц истории, то их (по нашему миопию) следует гнать от себя
как можно дальше (и в этом с нами согласны очень многие весьма разумные
люди), ибо эти черви изъели и источили множество великолепнейших
исторических трудов, превратив их в конце концов в бесполезную труху.
Глава VII

Разделение адекватной истории на хроники, жизнеописания и
повествования. Содержание этих трех частей
В зависимости от характера своего объекта адекватная история делится на
три вида. Ведь история может рассказывать либо о каком-то более или менее
продолжительном периоде времени, либо о той или иной выдающейся личности,
представляющей интерес для потомков, либо о каком-то исключительном событии
или подвиге. В первом случае -- перед нами хроники или летописи, во втором
случае -- жизнеописания и, наконец, в третьем -- повествования (relationes).
Среди этих трех жанров наибольшей известностью и популярностью пользуются
хроники; жизнеописания лучше других способны обогатить людей полезными
примерами; повествования же отличаются своей правдивостью и искренностью.
Хроники излагают лишь значительные события общественной жизни, дают лишь
внешнее представление о личности исторических деятелей, показывая их, так
сказать, со стороны, обращенной к публике, и оставляя без внимания и обходя
молчанием все менее значительное как в самих событиях, так и в людях. А так
как только божеству доступно искусство "великое связывать с малым", то
весьма части оказывается, что такого рода история, стремясь к изложению
только великих событий и фактов, изображает лишь эффектную и помпезную их
сторону, не выявляя истинные их причины и внутреннюю связь между собой. И
даже если эта история и рассказывает при этом о самих замыслах и планах
событий, она все-таки, увлекаясь все тем же величием изображенного,
приписывает человеческим поступкам гораздо больше важности и мудрости, чем