"Людмила и Александр Белаш. Перепись 1769 года" - читать интересную книгу автора

Надеюсь видеть вас и месьера Кельманса за ужином: - развернувшись, она
удалилась, касаясь ковровых ступеней шлейфом.
Нет, в самом деле, какая удача! Лионель видел в Шаугеланде немало
хозяек и хозяйских дочек, но то были расфуфыренные клуши или глупые
гусыни, а эта: как она оказалась в таком месте, куда с трудом добрался
даже инспектор с конвоем?
Кто она - молодая вдовица? но тогда почему не в трауре с плерезами?..
Или рано осиротевшая дочь-наследница? Или её муж сломал хребет, охотясь на
лисиц, и теперь догнивает на вонючих тюфяках? Определённо, здесь хозяйка
она, иначе бы вышел хозяин.
Приотворив дверь, заглянул Дирк - и кашлянул, привлекая внимание
лейтенанта.
- Ну что, Годерман?
- Расположились, ваше сиятельство. Конюшня справная, корм коням есть,
дворня послушная. Под ночлег нам отвели флигелёк, сейчас очаг разводим.
Есть и водочка, - глаза вахмистра затеплились от умиления. - Одно только
неясно:
Тут его оттеснил месьер Кельманс, неповоротливо влезая в дверной проём;
за ним тащился секретарь, обняв под мышками два кожаных портфеля, а третий
держа в зубах за ручку.
- Мы сбились с дороги, - брюзжал инспектор, тычась по сторонам. - Сложи
портфели здесь! Помоги мне раздеться! Живей, шевелись, ты как мёртвый!..
Так вот, граф, - сопя, он начал вылезать из пальто с огромной пелериной, -
мы свернули не туда.
- Говорите яснее, месьер, - нахмурился Лионель.
- Это не Фелицберг.
- Как это так?!
- Очень просто, - инспектор выпятил живот, рискуя оторвать пуговицы на
жилете, и потёр кулаками злополучную поясницу. - Вы не бывали раньше в
этой местности? я тоже. А секретарь, - имя носатого опять-таки не
прозвучало, - был в Фелицберге по делам ведомства.
Лионель впервые пристально взглянул на старого юношу, свесившего руки
до колен.
- Ну-с, милейший, и что это за усадьба?
- Не знаю, ваше сиятельство, - развёл тот нескладные лапы.
- А спросить у мужиков было лень?
- Они: они какие-то:
- Прожуй слова и говори нормально! Ты сам, что, руг? Я ни черта не
понимаю.
- Н-нет, я из старой Сализии. Мой батюшка, царствие ему небесное, был
писцом в канцелярии принца-наместника, когда тот въехал в новые земли:
- Я тебя не о родословной спрашиваю. Твой почтенный батюшка тут ни при
чём.
- Простите, ваше сиятельство, я простыл. У меня насморк:
- Да ты глуп, братец, как полено. Дирк!
- Он верно сказал - мужики тут с присвистом в башке, как дети одной
матери-дурёхи, - пророкотал вахмистр. - Лыбятся, а слов из них не выжмешь.
"Да", "нет", "пожалте" - и весь разговор.
По лестнице к ним величаво нисходил дворецкий Гауберт с шандалом на три
свечки - видимо, старший сын той же матери, к седым волосам