"Генрих Белль. Завет " - читать интересную книгу автора

разжиться сигаретами, кроме того, я играл на бегах и даже выигрывал - а уж
сколько раз я в каких-то жутких притонах менял немецкие деньги на
французские!
Почти битый час он меня мытарил, но я настолько ловко ускользал от его
вопросов, прикидываясь полным дурачком и простофилей, что он так ничего из
меня и не вытянул. Пришлось ему меня отпустить.
- Вот черт! - пробормотал он сквозь зубы. - Прямо трясина какая-то, ни
на шаг не продвинешься.
Обратно я ехал как можно медленнее, было уже почти два часа. Три дня
назад я заходил в этот кабачок почти в то же самое время. Я остановился и,
намереваясь войти, приставил велосипед к стене. Но дверь оказалась заперта.
Меня словно оглоушило. Разве она не сказала: "Я здесь всегда"?
Хотя что значит "всегда"? Что вообще означают слова, которые мы так
бездумно бросаем на ветер? Я подергал дверь, покричал - в ответ ни звука.
Обошел дом, через запертую калитку перелез во двор, подергал там за все
ручки, прошел в хлев, посмотрел в спокойные глаза коров. И опять кричал,
кричал - никакого толка. Перелез обратно, с улицы обошел вдоль забора всю
усадьбу, но ничего не увидел, кроме все тех же дышащих дурманом лугов с их
заросшими осокой ручьями... В лугах сонные коровы... Нигде ни души...
Когда-то еще я снова выберусь из своей мышеловки? Когда еще все так
складно устроится? Я уже начал строить планы, как мне тайком смыться сюда
ночью, уже выдумывал фантастические предлоги, чтобы меня снова отпустили в
штаб батальона. Бог ты мой, да я должен, обязательно должен ее увидеть!
От ревности я ненавидел каждый булыжник на этом ухабистом дворе, по
которому, быть может, через какие-то полчаса снова будут ступать ее ноги, я
ревновал к дверным ручкам, которые она будет трогать своими пахнущими парным
молоком ладонями. Я ненавидел весь этот дом, и неистовая моя ненависть была
почти сродни надежде снова увидеть ее. Надежда плоти - это отчаяние.
В отчаянии налегая на педали, я наконец придумал безупречный план, как
мне снова ее увидеть. Планы, планы... Наши планы всегда безупречны. Я
скажусь больным, меня пошлют в батальон, мне бы только в Крютель вырваться,
а уж после ничто не сможет помешать мне снова ее увидеть.
Но ждало меня нечто совсем иное.


V

Сперва я решил напиться у Кадетты.
Точно так же, как для христиан ultima ratio - это молитва, для меня
последнее спасение - выпивка.
Любой наркотик притягивает меня с неодолимой силой. Может, мне вообще
нужно было стать фармацевтом и осчастливить человечество новым снадобьем,
чудодейственными таблетками забвения; впрочем, вряд ли у меня хватило бы
характера на долгие годы трудов и неудачных опытов, я ведь не только слаб,
но еще и нетерпелив. Мне подавай все сразу и сейчас же, вот и ту девушку мне
надо было увидеть немедленно, увидеть и обнять сейчас же...
Утешительное забвение каждому солдату нужно сейчас же. Именно в этом
объяснение извечного альянса между солдатами и проститутками, который столь
шокирует иных штатских лиц своей нерасторжимой откровенностью. Ведь
проститутка все предоставляет сейчас же.