"Сол Беллоу. Серебряное блюдо (Авт.сб. "На память обо мне")" - читать интересную книгу автора

тут Вуди приемом, который заимствовал из ковбойского фильма и даже как-то
раз применил на спортивной площадке, удалось опрокинуть папку, и они
рухнули на пол. Вуди - он был килограммов на десять потяжелее - очутился
наверху. Они приземлились на полу около печки, которая стояла на расписном
жестяном поддоне, оберегавшем ковер. И вот тут-то, когда Вуди навалился на
папкин тугой живот, ему открылось, что он ничего не добился, опрокинув
папку. Он не мог заставить себя засунуть руку папке под брюки, вытащить
блюдо. А папка, как и подобает отцу, на которого сын поднял руку, и вовсе
взъярился: он высвободился и врезал Вуди по лицу. Заехал ему раза
три-четыре в нос. Вуди зарылся папке головой в плечо, обнял его
крепко-крепко, чтобы уйти от ударов, и зашептал ему в ухо:
- Пап, да ты что, забыл, где ты? Они же вот-вот вернутся!
Но папка вскидывал коротенькую ножку, засаживал Вуди коленом в живот,
бодал подбородком, да так, что у того лязгали зубы. "Старик вот-вот начнет
кусаться", - думал Вуди. И еще - семинарист как-никак - думал: "Нечистый
дух, да и только". И покрепче обнимал старика. Мало-помалу папка перестал
метаться, стих. Глаза у него выпучились, рот грозно ощерился. Ни дать ни
взять злющая щука. Вуди отпустил папку, помог ему подняться. И тут же Вуди
завладели дурные чувства, причем такого рода, каких старик - и это Вуди
отлично знал - в жизни не испытывал. Никогда в жизни. Никогда папка не
испытывал таких низменных чувств. Вот чем объяснялось его превосходство.
Папке подобные чувства были неведомы. Все равно как азиатскому коннику,
как китайскому разбойнику. Вот кто обладал тонкостью чувств, так это мама,
которая вывезла из своего Ливерпуля английские манеры. Обладал ею и
прирожденный проповедник его преподобие Ковнер, ходивший с головы до ног в
черном. Вы обладаете тонкостью чувств, и что вам это дает - одни
неудобства. Да ну ее, эту тонкость чувств...
Высокие двери распахнулись, и со словами:
- Мне померещилось или впрямь что-то упало? - вошла миссис Скуглунд.
- Я хотел подсыпать угля в печку, взял совок и выронил его. Вы уж
извините мою неуклюжесть, - сказал Вуди.
Папка промолчал: разобиделся - страх. Воспаленные глаза вытаращены,
жидкие волосенки прилипли ко лбу, живот втянут - хоть папка и не открывал
рта, уже по одному этому было видно, что он переводит дух, вне себя от
злости.
- Я помолилась, - сказала миссис Скуглунд.
- Надеюсь, все кончилось хорошо.
- Видите ли, я ничего не делаю, не спросив Господа, но мне ответили
утвердительно, и теперь я уверена, что поступлю правильно. Так что
подождите, и я схожу в кабинет - выпишу чек. Я попросила Юрдис принести
вам кофе. Прийти в такой мороз!..
Папка - несносный всегда и во всем, - не успела за ней закрыться дверь,
сказал:
- Чек? Нужен мне ее чек. Ты мне наличные достань.
- Они не держат в доме денег. Завтра ты сможешь получить по чеку деньги
в ее банке. Но если они хватятся блюда, они позвонят в банк, что тогда?
Папка сунул руку за пояс, но тут вошла Юрдис с подносом. Она с ходу
налетела на папку:
- Другого места приводить себя в порядок не нашли? Это вам что -
мужская уборная?