"Сол Беллоу. Серебряное блюдо (Авт.сб. "На память обо мне")" - читать интересную книгу автора

Не успели они выйти, как папка соскочил с качалки и зашипел:
- Это что еще за молитвы-шмолитвы? Скажите пожалуйста, ей надо
посоветоваться с Богом, чтобы дать мне в долг пятьдесят долларов!
Вуди сказал:
- Пап, дело не в тебе, просто у верующих, у них такая привычка.
- Ай, брось, - сказал папка. - Она вернется и объявит, что Бог против.
Вуди рассердился на папку, счел, что ему недостает тонкости, и сказал:
- Нет, она не притворяется. Пап, да пойми же ты: она женщина добрая,
нерешительная, искренняя, ей хочется все сделать правильно.
На это папка сказал:
- Служанка ее отговорит. Жох-баба. Да у нее на лице написано, что она
держит нас за прохвостов.
- Что толку спорить, - сказал Вуди. И придвинул качалку поближе к
печке. Ботинки его насквозь промокли - похоже, они никогда не высохнут.
Голубые язычки пламени скользили над углями стайкой рыбешек.
А папка направился к горке (она же этажерка) в китайском стиле, дернул
за ручку выгнутой стеклянной дверцы и, когда она не поддалась, вмиг
отомкнул замок лезвием перочинного ножа. И достал серебряное блюдо.
- Пап, ты что делаешь? - сказал Вуди.
Папка и глазом не моргнул - он знал, что делает. Он запер горку, прошел
по ковру к двери, прислушался. Просунул блюдо под пояс и затолкал поглубже
в брюки. Потом приложил коротенький толстый палец к губам.
Тут Вуди сбавил голос, но оправиться от потрясения не мог. Он подошел к
папке, коснулся его руки. Он вглядывался в папкино лицо, и глаза его
становились все меньше и меньше, словно бы кожа у него на голове отчего-то
съеживалась. Ломило в висках, звенело в ушах, дыхание спирало, ноги
подкашивались.
- Пап, положи эту штуку обратно, - задушенным голосом сказал Вуди.
- Она из настоящего серебра, стоит хороших денег, - сказал папка.
- Пап, ты же сказал, что не подведешь меня.
- Это я на тот случай, если она помолится-помолится - и откажет. Ну а
согласится, я верну блюдо на место.
- Как?
- Поставлю обратно. А не я, так ты поставишь.
- Ты открыл замок отмычкой. Я не сумею. Сноровки нет.
- Подумаешь, большое дело.
- Мы сию же секунду поставим блюдо на место. Дай его мне.
- Вуди, блюдо у меня под ширинкой, в подштанниках, и что ты так
расшумелся, что?
- Папа, это просто уму непостижимо.
- Ой, ну и надоел же ты мне. Если б я тебе не доверял, разве я взял бы
блюдо при тебе? Ты ничего не понимаешь! Какая муха тебя укусила?
- Пап, вытащи поскорее блюдо - они вот-вот вернутся.
Тут папа как напустится на него. Развоевался - страсть. Рявкнул:
- Выполняй, что тебе ведено.
Не помня себя, Вуди наскочил на отца, и меж ними пошла рукопашная.
Схватить отца за грудки, задней подножкой припереть к стене - это же черт
знает что такое. От неожиданности папка повысил голос:
- Ты таки хочешь, чтобы Галину убили. Ну, убей! Но отвечать будешь ты.
Папка сердито отбивался, и они сделали несколько кругов по комнате, но