"Сол Беллоу. Дар Гумбольдта" - читать интересную книгу автора

был совсем не прочь выпить. И конечно же вокруг него вились многочисленные
девочки. Кстати, Нью-Йорк тогда был очень русским городом, поэтому повсюду
была Россия. Это был тот самый случай, когда, как говаривал Лайонел
Абель*****, метрополия стремилась принадлежать другой стране. Нью-Йорк
мечтал оставить Северную Америку и слиться с Советской Россией. Гумбольдт
легко переходил в разговоре от Бейба Рута к Розе Люксембург, Беле Куну и
Ленину. То и дело он давал мне понять, что если я сейчас же не прочту
Троцкого, то буду недостоин беседовать с ним. Гумбольдт рассказал мне о
Зиновьеве, Каменеве, Бухарине, о Смольном институте, о шахтинском
деле******, о московских процессах, об "От Гегеля до Маркса" Сидни
Хука******* и о ленинском "Государстве и революции". Ясное дело, он
сравнивал себя с Лениным.
______________
* "Партизан ревью" - литературно-критический журнал, законодатель мод
в литературе, издается Бостонским университетом с 1929 г.
** "Сазерн ревью" - издание "Партизан ревью" для южных штатов.
*** Йитс Уильям Батлер (1865-1939) - англо-ирландский поэт, лауреат
Нобелевской премии 1923 г.
**** Рильке Райнер Мария (1875-1926) - австрийский поэт, предтеча
экзистенциализма.
***** Абель Лайонел (1911-2001) - драматург и театральный критик, друг
Беллоу.
****** Шахтинское дело - провокационный процесс ГПУ против
специалистов угольной промышленности Донбасса в 1928 г.
******* Хук Сидни (1902-1999) - американский философ-прагматик,
создатель теории демократического социализма.

- Я знаю, - говорил он, - как чувствовал себя Ленин в Октябре, когда
воскликнул: "Es schwindelt". Не то чтобы он готов был швиндельнуть каждого,
но все-таки голова у него шла кругом. Ленин, человек довольно жестокий,
чувствовал себя как дебютантка, первый раз кружащаяся в вальсе. Вот и я
тоже. У меня головокружение от успехов, Чарли. Идеи не дают мне спать. Я
ложусь в постель, трезвый как стеклышко, а комната ходуном ходит у меня
перед глазами. Это и с тобой случится. Я говорю тебе, чтобы ты подготовил
себя.
В лести ему не было равных.
Восхищенный до безумия, я видел все в совершенно ином свете. Конечно, я
не выходил из состояния напряженной готовности и надеялся сразить всех
наповал. Каждое утро в конторе фирмы во время утренней накачки мы хором
повторяли: "Я хорош собой и элегантен". Только я-то действительно был хорош
собой и элегантен. В эти одежды мне не нужно было рядиться. Я не мог быть
более "заинтересованным" - заинтересованным весело поздороваться с
домохозяйкой, войти и осмотреть ее кухню, не мог более истово желать ее
рассказов и жалоб. Темпераментная ипохондрия еврейских женщин оказалась для
меня в новинку, я обожал послушать рассказы об опухолях и отекших ногах. Я
хотел, чтобы они рассказали мне о свадьбе, о рождении детей, о деньгах,
болезнях и смерти. Да, усаживаясь пить кофе, я пытался классифицировать их:
мелкие буржуа, потенциальные мужеубийцы, мечтающие подняться по социальной
лестнице, истерички и так далее. Но от этого аналитического скептицизма не
было практически никакой пользы. Слишком уж меня переполнял восторг. Поэтому