"Руслан Белов. Как я таким стал, или Шизоэпиэкзистенция" - читать интересную книгу автора

Лариса утром ушла. Перед уходом - за чаем - сказала, что нестарый
оптовик-азербайджанец предложил ей стать русской его женой, и больше она не
придет, "и не проси".
Я ее благословил.
Я действительно хочу, чтобы у нее все было хорошо. Она не уходила от
жизни, как я. Она несла свой крест из-под Владивостока и донесла его до
Арбат-Престижа.
Дай, Бог, ей счастья.

В раю, наверное, только такие. Представляю, как хрустальным божьим
утром они пьют чай "Липтон" с жасмином на златом крылечке и неспешно, с
улыбкой поведывают друг другу о земных своих терзаниях, уже вечность
кажущихся придуманными.

Рай, согласно большинству религиозных учений, место вечного блаженства
для душ праведников. Истоки представления о Р. уходят в первобытные
верования в загробное существование душ. В Библии (Ветхий завет) Р.
изображен прекрасным садом, в котором жили "первочеловеки" Адам и Ева,
изгнанные из него после грехопадения. В дальнейшем развитии христианского
вероучения закрепилась идея Р., в который возвращаются праведники после
своей смерти. Райское блаженство противопоставляется во многих религиях
мучениям грешников в аду; однако, в отличие от детально разработанных
подробностей устройства ада, представления о Р. расплывчаты и схематичны.

А теперь о том, почему в нашем доме не было мужчины.
Не так давно я узнал, что дед происходил из богатой семьи, имевшей
заводы, пароходы и особняк в Париже. Когда родню стали изводить, как класс,
дед сменил фамилию и скрылся в соседней волости. Став со временем первым в
ней комсомольцем, он занялся организацией на местах комсомольских ячеек.
Кончилась эта, без сомнения, убежденная и потому плодотворная деятельность
лесоповалом - при выдвижении на более высокую должность нездоровое его
социальное происхождение вскрылось и было осуждено.
Поработав два года в тайге, дед сбежал в дикую Туркмению, проступил там
в Красную армию и, скоро, став командиром эскадрона, принялся искоренять
басмачество, да так успешно, что прославился на всю Среднюю Азию. Басмачи
объявили награду за его жизнь и жизни его жены (мамы Марии) и сестры Гали.
Гале не повезло. Дед гонялся в пустыне за остатками одной из банд,
когда в аул, в котором квартировал его эскадрон, пришли басмачи. Бабушке
удалось спрятаться (три часа она пролежала в песке), а вот сестру поймали и
распяли на стене дома. Дед влетел в селение в тот момент, когда ей делали
"галстук".
Я хорошо помню тетю Галю. Она, мертвенно-бледная, приходила в клетчатом
платке, из-под которого выбивались седые волосы, и длинном черном платье,
садилась под виноградником на вынесенный мамой Марией стул и смотрела на нас
глазами, распахнутыми странным напряжением изнутри (что-то в них было от
Всевидящего Ока) и ликующими. Мы знали, что тетке прорезали горло и в
отверстие просунули язык, и потому она сумасшедшая и почти не разговаривает.
Сейчас мне кажется, что после "галстука" до самой смерти жизнь ей смотрелась
подарком, за который невозможно отдариться. И даже не жизнь - не было у нее