"Михаил Прокопьевич Белов. Восьмая тайна моря (научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

ко трудовое... Не надо зарываться в тину мещанства. "Живи,
пока живется" - какая подлость! Философийка мещанина, убива-
ющая все святое и светлое в душе человека... А паниковать не
будем, нет!
- Как все ясно вам, Алексей Васильевич, - сказала Панна.
- Всем это ясно, Панна, всему нашему народу. Возьми-ка
ложку, уха остынет.
Лобачев и Еремин стали собираться домой. Панна съела уху
и вымыла котелок.
- А к жениху, Панна, присмотрись. Поспешишь - людей нас-
мешишь, - сказал Лобачев и закинул рюкзак аа плечо. - Пошли,
Алексей.

В десять утра полковник Еремин был у себя в кабинете.
Воскресный город шумел за окном. После дождя он выглядел
чистым и нарядным.
Еремин подошел к столу и положил руку на телефонную труб-
ку. Усмехнулся. Времена Шерлока Холмса давно миновали, но
то, что он сейчас собирается делать, как раз было в духе
прославленного сыщика. Еремин хотел убедить себя в том, что
звонить не надо, и не мог. Такое бывало с ним и раньше. Са-
мое лучшее средство избавиться от навязчивой мысли - сразу
же все выяснить и забыть.
Еремин набрал номер.
- Кирилл Иванович? Здравствуйте, Еремин говорит. Люди на
взморье двинулись, а ты корпишь на работе. Нехорошо, доро-
гой. Ясно, ясно... Я с работы звоню. Что поделаешь, служба
такая... Слушай, у тебя имеются личные дела работников рыбо-
комбинатов? Номенклатура главка? Директора. Главные инжене-
ры. Еще кто? Главные технологи, главные механики... Понятно.
Холостов у вас есть? Проверь, пожалуйста. Я подожду у теле-
фона. - Не отпуская трубки, Еремин закурил. - Есть? Холостов
Александр Федорович? Главный механик рыбокомбината на остро-
ве Туманов? Так я сейчас зайду в главк...


Глава пятая

ВОСЬМАЯ ТАЙНА МОРЯ

Парыгин и Мика Савельев молча смотрели в окно. Берег был
усеян серыми обкатанными камнями. Океанская волна обнимала
их и тут же со звоном отскакивала назад. Игра продолжалась
бесконечно долго. Только в безветренные дни, что случалось
редко, волна утихала, и на острове наступала тишина.
Каланы любили безветренную погоду. Вон, лежа на спине,
дремлет под северным солнцем старый калан. Рядом матка с де-
тенышем. Одинокий калан усиленно массирует самого себя. Сна-
чала грудь, потом живот. Остановился. Почесал затылок и сно-
ва принялся растирать грудь. А почему сердится матка? Ага,