"Андрей Белозеров. Наташин день" - читать интересную книгу автора

Бабушка прикрыла голову котенку тряпицей, как заботливая нянька, и
приокунула, впрочем, так и не оторвав взгляда от телевизора.
Сергей Викторович решил перекурить - его всего трясло. Нашел сигареты.
И опять.
- Да ты посмотри на нее, он же выплыл из мешка, садистка!
Злость сделала движения Сергея Викторовича увереннее.
- Дай сюда.
Ухватив выплывшего из мешка котенка, он опустил его на дно. Котенок
шевелился в руке, медленно загребал лапами, распахивался рот на белой
мордочке, щелки нераскрывшихся глаз устремляли взор невидящий из глубин на
Сергея Викторовича. С чего он показался там, на суше, мелким и
недоразвитым - напротив, крупный и сильный рыжий кот, еще один Венька.
Продолжалось это очень долго, целую сцену отыграли сериальные модельки:
Разбежкина успела прийти в палату к Сергею и рассказать ему о своих
чувствах. Рука слабела, превратилась в оголенный нерв, ловила каждое
шевеление бедного тельца. Шевеление это проходило разрядом по руке и тупо
ударяло куда-то в глубине груди, отнимая силы. Слабела и слабела рука... Но
сильнее и сильнее делались чувства Разбежкиной.
И одна уверенность переплавилась в другую.
- Ну, раз ты такой сильный - живи!
Даже силу мужскую ощутил в себе Сергей Викторович - спасителя,
совершившего бесповоротный выбор, совершившего поступок достойный. Так глава
семьи говорит, выслушав аргументы жены и прочих членов семьи, - быть по
сему, - говорит, - так-то и так-то быть.
И обретшей снова силу рукой, и с образовавшейся внутри легкостью, вынул
он котенка из воды и кошке на простынь положил.
- Давай, мамочка, займись сыном.
Кошка потянула морду, начала жевать пуповину. И, конечно, ожила
бабушка, вынырнув из сериального омута.
- Ты что же делаешь? - и потянула зловещие свои скребки к кошачьей
идиллии.
- Пусть живет, не трожь.
Но бабушка сгребла уже - и обратно.
Он перехватил ее руки и потянул котенка к себе, меж всем этим болтался
желтый омытый от крови пузырь на сизой пуповине.
- Сдурел ты, что ли?!
Сергей Викторович боялся котенка повредить, а бабушка больно крепко
вцепилась в жертву свою - и выпустил котенка, и возмущенно воскликнул.
- Отдай! Пусть живет!
И опять окунулся котенок в ведро, опять все по новой. Мученик, что
сказать. Куда ни сунься - мученик. Материнское лоно и то удосужилось
поизгаляться... Впрочем, жалкую сцену эту надо было доигрывать.
- Нет, иди давай, ты свое дело сделала.
И Сергей Викторович переправил котенка из ведра обратно к кошке - а по
полу ручьями вода.
- Да что ж такое! Да хрен с вами тогда! Зачем вы меня вызванивали-то?
Спасает он. Спаситель. Мало кошек, что ли?
- Не мучь его, Сереж, - слабо сказала откуда-то справа жена - он не
заметил, как она подсела рядом. - Смотри, у него животик от воды уже
надулся, он не выживет.