"Андрей Белый. На рубеже двух столетий (Воспоминания в 3-х кн., Книга 1) " - читать интересную книгу автора

дал гордое и демонстративное по той поре заглавие: "Почему я стал
символистом и почему я не перестал им быть во всех фазах моего идейного и
художественного развития". В 1920-е годы Белый создает также подробнейшие
мемуарные своды ("Материал к биографии", "Ракурс к дневнику" и др.), в
которых с максимально возможной для ретроспективных записей хронологической
точностью регистрирует все хотя бы даже в малой степени значимые события
своей жизни, отмечает встречи, знакомства, рассказывает о своей творческой
работе, перечисляет наиболее значимые из прочитанных книг и т. д.; эти
рукописные источники служили Белому, безусловно, незаменимым подспорьем при
работе над мемуарной трилогией. Важные мемуарные свидетельства содержат
также "Комментарии Бориса Бугаева к первым письмам (переписки) Блока к
Бугаеву и Бугаева к Блоку", составлявшиеся Белым в 1926 г. [См.: Cahiers du
Monde russe et sovietique, 1974, vol. XV, № 1 - 2, p. 83 - 104 (публикация
Жоржа Нива)].
Вновь вопрос о публикации мемуаров Белого смог возникнуть только тогда,
когда приговоры Троцкого, вынесенные "Воспоминаниям о Блоке", в ходе
изменения политической ситуации в высших сферах власти, утратили свою
директивную силу. Поднял этот вопрос Павел Николаевич Медведев, один из
первых профессиональных исследователей русского символизма, особенно глубоко
изучавший творчество А. Блока. 30 ноября 1928 г. он писал Белому: "Разумник
Васильевич (Иванов-Разумник) сообщил мне, что Вы не возражали бы против
издания "Ленотгизом" трех томов "Начала века". Я, со своей стороны, был бы
чрезвычайно рад осуществить это издание. Таким образом, и Вы и Ленотгиз, как
будто, сходятся в своих пожеланиях. Стремясь поскорее приступить к
реализации этого начинания, очень прошу Вас, Борис Николаевич, прислать мне
более или менее полный проспект Вашей работы и Ваши условия, как автора"
["Взгляд", с. 432].
Предложение Медведева не могло не взволновать Белого, но принять его он
был не в силах. Одна из причин отказа была "внешнего" характера: у Белого
попросту не было на руках полного текста его мемуарной книги. 10 декабря
1928 г. он отвечал Медведеву: "Начало века", три тома коего написано, не
имеет первого тома, отхваченного у меня за границей, уже набранного к
моменту моего отъезда в 23(-м) году, но - канувшего в Лету. С трудом
выцарапал 2 тома (второй и третий) (...)" [Там же, с. 431 - 432. Ср. более
отчетливые сведения о судьбе "берлинской" редакции "Начала века" в
составленном Белым списке написанных и ненапечатанных рукописей: "...были
написаны лишь 3 тома, обнимающие от 70 до 75 печ. листов. Но и эти томы,
долженствовавшие выйти в издательстве "Эпоха" (Берлин), постигла неудача.
Первый том был набран в Берлине в 1923 году. Он существует в матрицах. Но
вследствие "краха" издательства и перепродажи им рукописи другому
издательству (уже после отъезда автора в Россию) у автора не осталось
рукописи этого тома; при всем усилии вернуть ее, вследствие неряшливого
отношенья "наследников" издательства "Эпоха" к праву автора, автору не
удалось получить имевшихся гранок набора" (ГПБ, ф. 60, ед. хр. 31)]. По сей
день утраченную часть этой мемуарной версии нигде обнаружить не удалось; в
архивных фондах Андрея Белого хранится лишь рукопись (авторизованная
машинопись с правкой) второй половины II тома и III тома (целиком)
"берлинской" редакции "Начала века" [ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 25-28;
ГПВ, ф. 60, ед. хр. 11-14]. Другая причина отказа проистекала из самого
существа того, что было написано в этой книге. Достаточно хорошо представляя