"Андрей Белый. Между двух революций (Воспоминания в 3-х кн., Книга 3) " - читать интересную книгу автора

коммуне из братьев и сестер.
Казалось: в 1904 году Шахматове еще тесней нас связало; в 1905 году
каждый, переживая рубеж, хотел встречи друг с другом: в Шахматове для меня
кончалась эпоха "Симфоний" (я писал "Пепел"); для Блока - стихов о "Даме";
Сережа же поворачивался от Владимира Соловьева к Ницше, от теологии - к
филологии, от мистики - к народу.
Было решено: в июле Сережа и я едем в Шахмато-во9 - увидеть: соединяют
ли нас и наши "кризисы"?
Хотелось и просто втроем помолчать: без слов.
Волей судьбы: не Шахматово, а кусочек дедовской жизни был коротеньким
отдыхом перед долгою бурей.


ДЕДОВО

В Дедове летами я читал классиков и собирал материал для романа
"Серебряный голубь"; оно ж стало местом душевных мучений; Дедово - именьице
детской писательницы, Александры Григорьевны Коваленской, Сере-жиной бабки
(по матери).
В одноэтажном серявеньком флигельке проживали родители моего друга;
сюда я наезживал веснами еще гимназистом:10 в уют комнатушек, обставленных
шкафами с энциклопедистами, масонскими томиками, с Ронсаром, Раканом,
Малербом и прочими старыми поэтами Франции; несколько старых кресел, букетов
и тряпок, разбросанных ярко, ряд мольбертов Ольги Михайловны Соловьевой, ее
пейзажи, огромное ложноклассическое полотно, изображающее похищение
Андромеды11, мне обрамляли покойного Михаила Сергеевича Соловьева, уютно
клевавшего носом с дымком: из качалки.
В высоких охотничьих сапогах, в летнем белом костюме, он все-то
вскапывал заступом околотеррасные гряды, пока О. М., перевязав волосы
лентою, в черном капотике копошилась при листах своего перевода, брошенных
на столик; мы, два юнца, рассуждали о Фете; из-за перил клонились кисти
соцветий и яркоцветных кустарников; по краям дорожки, бегущей с террасы,
зеленели высадки белых колокольчиков, перевезенных из Пустынки: [Имение
друга философа Соловьева, С. П. Хитрово, а прежде - имение поэта Алексея
Толстого] им Владимир Соловьев посвятил перед смертью стихи:

В грозные, знойные
Душные дни, -
Белые, стройные,
Те же они12.

Белые колокольчики расцветали в июле; на розовой вечерней заре, сидя
над ними, отдавались воспоминаниям.
К семейным воспоминаниям была приобщена серая огромных размеров
крылатка философа, вытащенная из дедовского ларя; по вечерам в нее облекался
я; в этой серой крылатке покойник бродил по ливийской пустыне13 - в ночь,
когда сочинил: "Заранее над смертью торжествуя и цепь времен любовью одолев,
Подруга Юная, тебя не назову я, но ты услышь мой трепетный напев" ;14 утром
два шейха арестовали его, приняв за шайтана (черта)15.
"Подруга", муза философа, была "Мета" (мета-физика); "подругою" ж Блока