"Тонино Бенаквиста. Кто-то другой " - читать интересную книгу автора

где-то между левой долей и теменем. Может, именно здесь царствовала вина,
отсюда исходили все моральные решения, в том числе и наказание. Как узнать,
что речь шла действительно о наказании? Может, он слишком многого требовал
от тела, не приспособленного к такому разрушительному количеству жидкости?
Любой врач заметил бы ему, что не стоит за один вечер пить больше водки, чем
за всю свою жизнь, но он же сказал бы, что все мы по-разному подвержены
греху. Некоторые живут только ради этого, другие умирают, так и не согрешив.
Николя еще не знал, к какой породе принадлежит он сам.
В то время когда все его нейроны обычно приходили в движение при одной
мысли о кофе, он отдал бы все, что угодно, за глоток газированной воды.
Вода, холод и газ. Интуитивно он чувствовал, что в комбинации этих трех
элементов кроется единственное спасение от химии угрызений совести. Войдя в
холл "Группы Парена", он на минутку задержался перед кафетерием купить
упаковку ледяной перье, после него зашел в лифт. Полузакрыв глаза, Николя
поздоровался с Мюриэль, секретаршей шестого этажа, и скрылся у себя в
кабинете. Залпом выпил бутылку воды и испустил хрип раненого зверя. Глоток
воды принес ему облегчение, больше не казалось, что язык раздулся и
приклеился к нёбу. Но Николя еще не пришел в себя, он вскрыл пару писем,
пролистал один из журналов, на которые был подписан его отдел, взял папку с
документами по проекту Vila, которые уже три дня не мог закончить, и тут же
захлопнул ее. Ничто не могло отвлечь его от мрачных страданий, которые
настраивали его на пессимистичный лад в рассуждениях о судьбах мира вообще и
его судьбе, в частности. Николя уткнулся лбом в сложенные на столе руки,
закрыл глаза и увидел себя накануне с неизвестно каким по счету стаканом
бренди в руках, готовым куролесить всю ночь. Это показалось ему невероятным,
не соответствующим его образу, и он решил, что никогда не сможет убрать это
воспоминание в ячейку вместе с другими.
В этот неудачный день, стоя с подносом в столовой самообслуживания,
Николя сам удивился, ответив "Не знаю" на стандартный вопрос: "Курицу
по-баскски или котлеты?" Своих соседей по столу ему не удалось провести, да
они и не пытались узнать подробности, все по очереди рассказывали, что они
видели накануне по телевизору. Потом они перешли в кафе, где Гредзински, как
за последнюю соломинку, ухватился за двойной эсп-рессо, перед тем как
вернуться в свой кабинет.
Стройка, на которую выходило его окно - Телефонное отделение, - росла с
бешеной скоростью. "Парена" ширилась с каждым днем, завоевывала
пространство, и жесткость, с которой она давила конкурентов по всем фронтам,
уже приводили в пример на всех факультетах экономики. Половину жизни провел
Николя по адресу: 7 аллея Мюро в Булони, за этим давно вышедшим из
употребления адресом скрывалась целая империя на берегу Сены. Три здания - в
овальном расположилось Управление окружающей среды и все начальство, во
втором - Сектор электроники, и в третьем, самом скромном, отдел по связям с
клиентами, где работал Николя.
На обсаженной деревьями площадке между тремя стеклянными монстрами
сосредоточились кафе, рекрутинговое агентство, небольшой супермаркет и
пресс-офис. Огромный мост связывал империю с окружной, большая часть
служащих добирались по нему до метро. Распределение Воды, Реклама, Кабельное
телевидение, Спутник, Энергоресурсы, Информатика, а теперь еще и Телефонное
отделение - все вместе насчитывало 3200 служащих, среди которых был и
маленький подавленный человечек. Магда зашла к нему в кабинет узнать, когда