"Тонино Бенаквиста. Кто-то другой " - читать интересную книгу автора

он идет в отпуск. Николя, захваченный врасплох, пробормотал, что должен
дождаться возвращения начальника отдела. Как и каждый год, его отпуск
зависел от Бардана, который предпочитал принимать решения в последнюю
минуту - привилегия начальства.
- А ты не можешь ему позвонить?
- Если я пристану к нему с вопросами об отпуске, он решит, что я
спятил. Он у клиента в Авиньоне.
Точнее, в Горде, на роскошной даче своего приятеля, они обмывают только
что построенный бассейн. Бардан уехал, не оставив своему помощнику ни капли
информации о документах Vila. Николя не пытался понять, было ли это простой
забывчивостью или свинством. Уже три года он играл роль буфера между
Барданом и командой дизайнеров, перечитывал контракты, следил за макетами,
контролировал проекты, составлял сметы и так далее.
- Магда, ты можешь зайти завтра утром? Он как раз вернется. В четыре у
него совещание у начальства.
- А куда ты собираешься этим летом?
- Если мне дадут две недели в августе, думаю, поеду к друзьям, они
снимают дом в Пиренеях.
- Как в прошлом году?
У Магды была хорошая память, и Николя не преминул сообщить ей об этом.
Как только она вышла, он крепко зажмурился, пытаясь отловить монстриков, с
утра порхавших у него в голове. Маленькие непонятные, но реальные штучки,
шумные и решительно настроенные сцепиться. Его разбудил телефонный звонок.
- Месье Гредзински? С вами хочет поговорить Жак Барато.
- Какой Жак?
- Барато. По личному вопросу.
- Спасибо, Мюриэль. Соедините.
Николя узнал Жако и подосадовал, что его застали врасплох. Как он мог
забыть, что его зовут Жак Барато?
- Гред, ты как?
Доброжелательный вопрос, ответ на который невозможен. Как говорить о
головной боли с человеком, страдающим раком? Жако звонил без особого повода,
просто чтобы поговорить "об этом".
За несколько месяцев до того авторитет мэтра Жака Барато, члена
Парижской коллегии адвокатов, придавал уверенности его клиентам и повергал в
дрожь оппонентов. Он вырвал Николя из лап правосудия, во время процесса о
гражданской ответственности, когда тот был несправедливо обвинен. Все
раскручивалось, как в плохой комедии, но всем было не до смеха. Николя на
велосипеде, приняв все необходимые меры предосторожности, свернул с
гравийной дороги на небольшую улочку. Мчавшаяся с бешеной скоростью машина
обгоняет его и - излишняя предосторожность - слишком сильно смещается влево,
напугав двигавшееся в противоположном направлении семейство велосипедистов.
Старший сын резко тормозит, младший с разгону налетает на него и падает в
канаву головой вперед. Автомобиль был уже далеко, когда испуганные и
разъяренные родители схватили Николя, стали названивать в полицию, в
страховую компанию и в адвокатскую контору. Система пришла в движение, и все
эти деятели тут же раскрутили дело, и, не найдя никого получше, все
обвиняющие взгляды устремились на месье Николя Гредзински.
Это было началом кафкианского периода, который для его и без того
хрупких нервов был совершенно излишним. У ребенка была огромная шишка, но