"Джулия Берд. Искренне Ваша " - читать интересную книгу автора

За ее спиной скрипнула дверь.
- Приветствую, дорогая, - послышался скучающий голос лорда Баррингтона.
Рука Лайзы дрогнула, перо оставило чернильный росчерк на бумаге.
Торопясь, она выдвинула левый ящичек письменного стола, сунула туда письмо и
уже собиралась закрыть ящик, когда виконт потянулся к нему:
- Что это у вас, моя милая? Вы что-то прячете от меня?
Волна удушливо пахнущей туалетной воды виконта нахлынула из-за плечи
Лайзы, его тень упала на стол. В приступе ярости и страха Лайза с силой
захлопнула ящик, прищемив виконту пальцы.
- Дьявол! - выругался он, отдергивая руку, тряся ею и морщась от
боли. - Черт возьми, что это с вами, Лайза?
Она вскинула голову и мило улыбнулась:
- О, прошу меня простить, милорд! Я не слышала, как вы подошли, и
захлопнула ящик, не подозревая, что вы тянетесь за моей личной
корреспонденцией.
Дуя на пальцы, виконт впился в неё холодными серыми глазами.
- Как вы могли не слышать меня? Я же сразу заговорил - громко и
отчетливо!
Лайза пожала плечами, поднялась и встала спиной к столу, закрывая собой
ящик.
- Я не ждала вас. Мне и в голову не могло прийти, что вы пренебрежете
всеми правилами приличия и навестите меня в отсутствие компаньонки. С другой
стороны, вы зовете меня по имени, не спросив разрешения. Поэтому мне не
следовало удивляться этому визиту.
Виконт скрестил руки на груди и раздраженно постучал носком щегольского
черного сапога по обюссонскому ковру. Ответил он не сразу и даже не
попытался изобразить обаяние или нежные чувства. Он улыбался только отцу
Лайзы, но явно намеревался после получения приданого лишить улыбок и его.
- Ваши родители охотно позволят нам провести наедине несколько минут,
если, в конце концов, заполучат титулованного зятя. Ваш отец-торгаш только
об этом и мечтает. Я пришел сказать, что мы объявим о: помолвке через три
недели на званом ужине здесь, в Крэншоу-Парке. Уверен, возражать вы не
станете.
Он провел ладонью по жидким белесым локонам, которые наотрез
отказывались укладываться в модную прическу, и небрежной походкой двинулся к
застекленным дверям, ведущим на лужайку перед домом. Роберт Баррингтон
всегда казался Лайзе двадцатисемилетним школьником-переростком, наряженным в
парадный отцовский костюм и очутившимся не в своей тарелке. Несмотря на
роскошную одежду из экзотических материй и обыкновение похваляться
табакерками, инкрустированными драгоценными камнями - предметом зависти
всего полусвета, - лорд Баррингтон отличался прискорбным отсутствием
изящества. Кисти его рук были широкими, почти квадратными, глаза - ледяными,
губы - тонкими и бесцветными, волосы - сальными и жидкими. Отнюдь не
уродливый, виконт просто не обладал ни одним из тех неуловимых качеств,
которые, сочетаясь друг с другом, создают притягательность. Природа обделила
его даже тактом, который мог бы превратить его болезненное пристрастие к
азартным играм в очаровательную прихоть. Выражение скуки сходило с лица
виконта только в игорных домах, где, в конце концов, он просадил все
состояние. Его единственным выходом оставалась женитьба на дочери богатого