"Николай Бердяев. Откровение о человеке в творчестве Достоевского" - читать интересную книгу автора

человека ставится в новом религиозном свете. В "Записках из подполья"
человек был признан существом иррациональным, проблематическим, полным
противоречий, наделенным жаждой произвола и потребностью в страдании. Но там
это была лишь усложненная и утонченная психология. Не было дано еще
религиозной антропологии. Она раскрылась лишь в легенде, рассказанной Иваном
Карамазовым. Она стала возможной лишь после длинного и трагического пути,
пройденного человеком в "Преступлении и наказании", "Идиоте", "Бесах",
"Подростке". И очень знаменательно, что величайшие свои откровения
Достоевский поведал через Ивана Карамазова, он облек их не в форму
идеологической проповеди, а в прикровенную форму "фантазии", в которой
что-то последнее просвечивает, но остается прикровенным. До конца остается
что-то двоящееся, допускающее противоположные истолкования, для многих почти
двусмысленное. И все же прав Алеша, когда он восклицает Ивану: "Поэма твоя
есть хвала Иисусу". Да, величайшая хвала, которая когда-либо была
произнесена на человеческом языке. Католическая обстановка и обличье поэмы
не существенны. И можно совершенно отрешиться от полемики против
католичества. В поэме этой Достоевский вплотную сдвигает свою тайну о
человеке с тайной о Христе. Человеку дороже всего его свобода, и свобода
человека дороже всего Христу. Великий Инквизитор говорит: "Свобода их веры
Тебе была дороже всего еще тогда, полторы тысячи лет назад. Не Ты ли так
часто тогда говорил: "Хочу сделать вас свободными"..." Великий Инквизитор
хочет сделать людей счастливыми, устроенными и успокоенными, он выступает
носителем вечного начала человеческого благополучия и устроения. Он ставит в
заслугу себе и своим, что наконец-то они побороли свободу, и сделали так для
того, чтобы сделать людей счастливыми... Человек был устроен бунтовщиком;
разве бунтовщики могут быть счастливыми? И Великий Инквизитор говорит с
укором Тому, кто явился носителем бесконечной свободы человеческого духа:
"Ты отверг единственный путь, которым можно было сделать людей счастливыми".
"Ты хочешь идти в мир и идешь с голыми руками, с каким-то обетом свободы,
которого они, в простоте своей и прирожденном бесчинстве своем, не могут и
осмыслить, которого боятся они и страшатся, ибо ничего и никогда не было для
человека и для человеческого общества невыносимее свободы!" Великий
Инквизитор принимает первое искушение в пустыне - искушение хлебами, и на
нем хочет основать счастье людей. "Свобода и хлеб земной вдоволь для всякого
вместе не мыслимы". Люди "убедятся, что не могут быть никогда и свободными,
потому что малосильны, порочны, ничтожны и бунтовщики. Ты обещал им хлеб
небесный, но может ли он сравниться в глазах слабого, вечно порочного и
вечно неблагородного людского племени с земным?" И Великий Инквизитор
обвиняет Христа в аристократизме, в пренебрежении "миллионами,
многочисленными, как песок морской, слабыми". Он восклицает: "Или тебе
дороги лишь десятки тысяч великих и сильных?" "Нет, нам дороги и слабые".
Христос отверг первое искушение "во имя свободы, которую поставил выше
всего". "Вместо того чтобы овладеть свободой людей, Ты увеличил им ее еще
больше!.. Ты взял все, что есть необычайного, гадательного и
неопределенного, взял все, что было не по силам людей, а потому поступил как
бы и не любя их вовсе... Вместо того чтоб овладеть человеческой свободой, Ты
умножил ее и обременил ее мучениями душевное царство человека вовеки. Ты
возжелал свободной любви человека, чтобы свободно пошел он за Тобою,
прельщенный и плененный Тобою. Вместо твердого древнего закона, свободным
сердцем должен был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь