"Кирилл Берендеев. Рукопись молодого человека" - читать интересную книгу автора

- И написали эту поэму.
- Да, но я рассчитывал...
- На что, если не секрет?
Он надолго замолчал. Сперва разглядывал книжные шкафы, занимавшие
большую часть помещения, затем снова бросил взгляд на меня. Я
воспользовался представившейся возможностью.
- Сколько человек, по-вашему, говорит на арамейском... на
древнеарамейском, я хотел сказать?
- Видите ли, - и снова пауза. - За этим я, собственно, к вам и пришел.
Я рассчитывал, что вы сможете, но так получилось, что мои знакомые
ошибались, называя вашу фамилию.... Словом, я даже не знаю, как на нем
говорить. Только приблизительно. Если на то пошло, я не в состоянии
прочесть собственную поэму.
Мой взгляд, коим я одарил молодого человека, привел последнего в
состояние полнейшего замешательства.
- Вы мне не верите.
- Знаете, после вашего появления, я готов верить всему, что вы не
скажете. Так что не обращайте внимания на мои вытаращенные глаза и вставшие
дыбом волосы.
Шутка оказалась на редкость неудачной. Молодой человек снова замкнулся
в себе; вывести его из прострации мне удалось лишь через несколько
томительных минут, после того, как я уговорил его не обращать такое
внимание на мои дурацкие и совершенно неуместные замечания.
- Я ее закончил полгода назад, - наконец произнес молодой человек. - А
начал, наверное, года три с лишним назад, еще, будучи в Сирии.
- И вы еще знаете сирийский?
- Да, местные мне даже говорили, что неплохо. И немного иврит. Это
довольно близкие друг другу языки, может, как польский и чешский. Или
русский. В конце концов, у всех них один корень. А, кроме того....
Я его не прерывал еще минут десять. Оказалось, что мне самому стало
интересно то, о чем рассказывает мой собеседник. Потом все же решил встрять
с новым вопросом.
- Извините, вы мне так и не сказали, почему вы не можете....
Молодой человек торопливо кивнул.
- Простите, я несколько увлекся. Просто для меня это очень
животрепещущая тема, понимаете, я могу говорить о ней часами. Еще раз
извините, что я так отвлекся, - он взглянул на часы, - потратил драгоценное
для вас время на, в общем-то, не столь важное дело, - и стремительно
переключился с одного предмета на другой, не давая мне встрять с натужными
"да что там, бросьте", - Дело в том, что семитское письмо, - а именно к
нему относится арамейское - принадлежит к так называемым консонансным. То
есть, в алфавите практически полностью отсутствуют гласные буквы. Дело в
том, что эта традиция идет еще с финикийской азбуки, она как раз и повлияла
на все существовавшие и существующие языки региона. Весь алфавит, за малым
исключением, представляет из себя упорядоченный набор согласных букв, к
которым обыкновенно, присоединяется некая, заранее оговоренная гласная, не
указывающаяся при письме. В каждом случае своя, но бывают и исключения, как
же без них. Они-то, на протяжении веков, совершенно запутали все подобные
алфавиты. Интересно, что в том же иврите только в нашем веке была
окончательно установлены и систематизированы все огласовочные знаки, а так