"Ингмар Бергман. Воскресный ребенок " - читать интересную книгу автора

"А что, никто из сыновей не собирается навестить ее летом? Даже Эрнст
"Не знаю, во всяком случае пока она одна", - коротко бросает мать, морща
лоб. "А завтрашний обед, как будет с ним?" - спрашивает отец. "Как обычно а
что? Почему ты спрашиваешь?" "Потому что я, как тебе известно, завтра ч таю
проповедь в Гронесе и не уверен, что успею вернуться домой к четырем",
отвечает отец, поднимая глаза на мать. "Но Эрик, дорогой! Я ничего не
понимаю! Ты хочешь сказать, что дорога из Гронеса займет три часа? Это
просто невозможно". "Вполне возможно, - беззаботно возражает отец. - Очень
да: возможно, поскольку я не могу отказаться от кофе. Настоятель написал,
что особым нетерпением ждет нашей с ним встречи после мессы. Так что мне, ]
всей видимости, не выбраться из Гронеса раньше двух - а товарняк из Иншана,
на который мне надо поспеть, уходит только в полчетвертого. Придет тебе,
увы, извиниться за мое отсутствие. Кстати, Пу, поедешь со мной?" "Чего
чего?!" - разинув рот шире обычного, переспрашивает Пу. Во-первых, он
слишком прислушивался, во-вторых, он предпочитает вообще не слушать, кода у
матери и отца в разговоре появляется такой вот преувеличенно любезный тон, а
в-третьих, он понял смысл вопроса, и это ставит под угрозу его завтрашние
планы.
"Чего-чего?" - "Я спрашиваю, не хочешь ли ты составить завтра отцу
компанию и поехать в Гронес? По-моему, у нас с тобой может получиться
прекрасное путешествие, как считаешь?" (Короткое молчание. ) "Поблагодари и
соглашайся", - пытается сгладить неловкость Марианн. "Конечно, Пу с
радостью поедет с тобой", - говорит мать. - "Вот весело-то будет!" --
ухмыляется Даг с неприкрытым злорадством. Отец смотрит на Пу, который,
потеряв дар речи, ест кисель с молоком. "Я тебя не принуждаю, - ласково
говорит отец. - Если у тебя на завтра есть более интересные дела, то я тебя
не принуждаю". "Не-е", - выдавливает Пу. Мать усмехается, она всегда все
сглаживает. "Все поели? Тогда встаем". Присутствующие поднимаются и, став
позади стульев, складывают руки на спинках. "Благодарим Тебя, Господи, за
трапезу. Аминь". Поклоны и приседания. Потом все по очереди подходят к
матери, целуют ей руку и благодарят за обед, после чего начинают убирать со
стола, все, кроме отца и тети Эммы, которые усаживаются на все еще пышущей
жаром веранде среди пеларгоний и маргариток.
Даг дышит прямо в лицо Пу: "Здорово, а?" Марианн дергает его за уши:
"Занимайся своими собственными делами, а то ты у меня целое воскресенье
будешь решать примеры". "Да уж, хоть бы Дагге разочек заткнулся", --
жалуется Пу, обремененный возникшей проблемой.
Марианн, обняв его за плечи, прижимает к своей пышной груди: "Я знаю,
папа обрадуется, если ты скажешь, что хочешь поехать с ним". Пу мотает
головой: "Он намного больше обрадуется, если ты поедешь". Марианн серьезно
смотрит на Пу: "Нельзя". "Почему?" "Нельзя, и все", - говорит Марианн,
отпуская Пу.
"Не вздумайте убегать, - кричит Май, - поможете мыть посуду, Пу будет
вытирать ложки и вилки". Она тащит за собой Дага. "Я только пописаю", --
кричит Пу и выскальзывает наружу за спиной Марианн. Он пробегает,
согнувшись, песчаную площадку и взлетает к краю опушки, становится за
черешней, но не мочится, а просто стоит и разглядывает исподтишка
дальберговское жилище и его обитателей.
Сквозь цветы и вьющиеся растения на веранде он видит отца и тетю Эмму.
Отец зажигает сигарилью, а тетя Эмма принимает таблетки от изжоги. В