"Ингмар Бергман. Змеиное яйцо " - читать интересную книгу автора

такое. Вы поставили в известность его жену?
Абель. Я пытался - вчера вечером и еще раз сегодня утром, но никак не
мог ее поймать.
Бауэр. Вы ведь жили вместе?
Абель. Нет. Мануэла и Макс развелись два года назад. Когда нас уволили
из цирка, Мануэла нашла себе работу в кабаре. Я заскочу к ней после обеда.
По воскресеньям кабаре открывается в три.
Бауэр. Могу я - это простая формальность - взглянуть на ваши документы?
Абель. Пожалуйста.
Бауэр. Благодарю вас. (Уткнувшись в документы.) Как вы собираетесь
оплачивать похороны?
Абель. У нас кое-что отложено. Бауэр. Отлично. (Невзначай.) Вы еврей?
Абель. Но...
Бауэр. О, не имеет значения. Я только полюбопытствовал, герр Розенберг.
(Возвращает Абелю паспорт и визу.) Будем считать допрос оконченным. Что вы
намерены делать дальше?
Абель молчит, пожимает плечами.
Как долго вы собираетесь пробыть в Берлине?
Абель. Пока не знаю.
Бауэр. Как вам известно, в городе отчаянная безработица. У нас не
любят, когда иностранцы захватывают немногие имеющиеся рабочие места.
Абель. Да, я знаю.
Бауэр. После войны наши скудные ресурсы на социальное обеспечение
совсем истощены. Не рассчитывайте, что кто-то позаботится о вас, когда у вас
кончатся деньги.
Абель. О нет, разумеется.
Бауэр. До свиданья, герр Розенберг.
Абель. До свиданья, инспектор. До свиданья, фройляйн Дорст.

3

После допроса Абель направляется в ресторан, где обычно обедает.
Половина второго; с реки поднимается холодный, сырой туман; над пустынными,
бесконечными улицами разносится звон колоколов соседней церкви святой
Елизаветы.
За спиной Абель слышит чьи-то шаги. Не оборачиваясь, он ускоряет ход,
но идущий по пятам нагоняет его и берет под руку. Повернув голову, Абель
видит перед собой усталое лицо с огромным носом и тяжелыми мешками под
черными колючими глазами.
Холдинге р. Дьявольски спешим, не так ли? Собираемся пообедать? Я тоже.
Пошли, я угощаю. Как дела, дорогой Абель? Как Макс и Мануэла? Рука у него
скоро заживет, как ты думаешь? Знаешь, нам здорово недостает вас троих. Цирк
просто плачет по вас. Ты, конечно, недоумеваешь: что это он, мол, делает
здесь, в Берлине, когда вся труппа в Амстердаме? Приглядываю новые номера,
мой мальчик. Сейчас я могу заполучить любую знаменитость, какую только душе
угодно: ведь все знают, что я плачу долларами. Каждый вечер у нас аншлаг. Да
арендуй я сарай вдвое больше теперешнего, и то он будет забит до отказа.
Они входят в ресторан, в это время дня полный посетителей. Это
заведение довольно высокого класса со следами былой имперской роскоши. За
оранжерейными пальмами несколько музыкантов в поношенных фраках выводят