"Исайя Берлин. Национализм (Вчерашнее упущение и сегодняшняя сила) " - читать интересную книгу автора

Ювенал - о выходцах с востока как таковых, но это оставалось всего лишь
ксенофобией. Горячий патриотизм встречается у Макиавелли или Шекспира и
даже задолго до них. Не отношу я к национализму и простую гордость
предками: все мы - сыны Кадма, все вышли из Трои, все произошли от
людей, заключивших завет с Богом, все - потомки завоевателей, франков
или викингов, по праву завоевателей правившие потомством рабов - галлов
или кельтов.
Под национализмом я понимаю нечто гораздо более определенное,
идеологически весомое и опасное, а именно убежденность, и в первую
очередь - в том, что всякий человек принадлежит к определенной группе
людей, чей образ жизни отличается от всех прочих; в том, что склад каждого
из составляющих эту группу людей задан складом данной группы и не может
быть понят вне этого склада, который, в свою очередь, определяется общей
территорией, обычаями, законами, воспоминаниями, верованиями, языком,
художественным и религиозным самовыражением, общественными установлениями и
образом жизни, к которым в некоторых случаях прибавляют наследственность,
узы кровного родства и расовые характеристики; и, наконец, в том, что все
эти факторы формируют склад человека, его цели и ценности.
Во-вторых, национализм - это убежденность в том, что общество по
образу жизни напоминает биологический организм; что потребности этого
организма, которые наиболее чуткие к ним существа изъясняют посредством
слов, метафор или других выразительных средств, и есть его общие цели; что
ничего выше подобных целей нет и что при столкновении с другими ценностями,
которые не выводимы из уникальных потребностей столь уникального
организма - будь те другие ценности интеллектуальными, религиозными или
нравственными, личными или всеобщими, - первенство всегда должно
принадлежать этим высшим ценностям, иначе нации угрожает упадок и гибель.
И, называя подобный образ жизни естественным, мы тем самым подразумеваем,
что он не может быть искусственно создан индивидами или группами, пусть
даже занимающими самые высокие позиции, если только сами эти группы и
индивиды не проникнуты тем же исторически сложившимся образом жизни, мыслей
и чувств, поскольку именно подобные мыслительные, эмоциональные и
физические навыки, способы выживать, относиться к реальности, но прежде
всего - к другим людям, определяют все остальное и составляют национальный
организм, нацию, принимай она форму государства или нет. Отсюда следует,
что форма, в которой наиболее полно реализована природа человека, это не
индивид и не добровольный союз индивидов, который можно по желанию
распустить, преобразовать или покинуть, а нация; что жизнь всех более
мелких единиц - семьи, племени, клана, области - должна, если они хотят
оставаться собой, быть подчинена рождению и поддержанию нации, поскольку их
природа и цель, иногда называемая их смыслом, проистекает из его природы и
целей, а они открываются не рациональному анализу, но лишь особому и вовсе
не обязательно целиком осознанному ощущению единственной в своем роде
связи, соединяющей отдельных людей в неразрывное и непостижимое
органическое целое, которое Берк отождествлял с обществом, Руссо - с
народом, Гегель - с государством и которое для националистов есть и может
быть только нацией, идет ли при этом речь о структуре общества либо форме
правления.
В-третьих, подобный взгляд подразумевает: один из самых убедительных
доводов - может быть, самый убедительный довод в пользу определенной веры,